Джинни уайли сейчас. Шокирующие реальные истории про одичавших детей, выросших среди животных

21 апреля 2017, 20:17

Джинни - одичавшая девочка, обнаруженная американскими властями в 1970 году. Джини провела первые 13 лет и 7 месяцев своей жизни в запертой комнате, пребывая практически в полной социальной изоляции.

Родители Джини - Дороти Айрин Оглсби и Кларк Грей Уайли - проживали в калифорнийском городе Аркадия, у них было четверо детей, из которых выжили двое - Джини и её старший брат Джон. Первые двое скончались при невыясненных до конца обстоятельствах. Своего первого ребёнка - девочку, которая раздражала его плачем, - Кларк Уайли завернул в одеяло и поместил в ящик стола, стоявшего в гараже. После этого в возрасте 2,5 месяцев ребёнок умер от пневмонии. Второй ребёнок, мальчик, умер вскоре после рождения, захлебнувшись собственной слюной. Айрин страдала от катаракты обоих глаз, вызванной детской травмой, и была на девяносто процентов слепа.
На протяжении первых шести месяцев жизни Джини регулярно осматривал педиатр. Согласно медицинским записям, Джини на протяжении этого периода была нормальным ребёнком. По словам матери, девочка отказывалась принимать твёрдую пищу, а также демонстрировала задержку в развитии. В возрасте 14 месяцев Джини был поставлен диагноз «острая пневмония»; после осмотра лечащий врач заявил о том, что она проявляет признаки «вероятной задержки умственного развития». Это предположение стало поворотным в жизни Джини: отец девочки изолировал её в одной из комнат своего дома от контактов с матерью и старшим братом.
Первые 12 лет своей жизни Джини провела в запертой комнате. Днём отец надевал на неё подгузники и привязывал к детскому стульчику. На ночь он фиксировал девочку при помощи самодельной смирительной рубашки и помещал ребёнка в металлический вольер. Кларк Уайли кормил девочку только детскими смесями на молоке и общался с ней, преимущественно имитируя собачий лай и рычание. Каждый раз, когда она пыталась говорить, он избивал её палкой. Игрушками для Джини служили полиэтиленовые плащи, висевшие в комнате, и пустые катушки из-под ниток. Уайли не переносил шума, и поэтому в доме не было ни радиоприёмника, ни телевизора. Мать девочки и её брат, опасаясь Кларка, разговаривали шёпотом.

Кларк предполагал, что Джини скончается до наступления двенадцатилетнего возраста. Он говорил Айрин, что женщина сможет обратиться за медицинской помощью для Джини, когда последней исполнится 12. Однако позже Уайли отказался от своих слов и не разрешил жене покидать дом и контактировать с родителями.В 1970 году 50-летняя Айрин ушла от мужа, взяв с собой дочь, которой на тот момент было 13 лет. К этому времени Джон уже сбежал из дома. 4 ноября 1970 года Айрин обратилась в Департамент социальной помощи калифорнийского города Темпл-Сити. Работник социальной службы, принявший её, обратил внимание на необычное поведение Джини, которую мать взяла с собой. Ребёнок плевался, царапался и передвигался дёрганой «кроличьей походкой», вытянув перед собой руки. Работник предположил, что возраст девочки составляет 6-7 лет. Узнав о том, что в действительности ей 13 лет, он проинформировал своего руководителя, который в свою очередь поставил в известность представителей Офиса шерифа округа Лос-Анджелес.

Супругам Уайли были предъявлены обвинения в жестоком обращении с ребёнком. Незадолго до начала судебного заседания Кларк Уайли покончил жизнь самоубийством, выстрелив себе в правый висок. Он оставил предсмертную записку, в которой было написано, что «мир никогда не поймёт», а также ещё одну записку и 400 долларов для Джона.
Полицейский Линли, который производил арест Айрин и Кларка Уайли, вспоминает: «Джини спала в вольере из проволочной сетки, закрытом на замок. Это была клетка для ребёнка. Окно комнаты было задрапировано алюминиевой фольгой, отражающей солнечный свет. В комнате было темно, как в шахте ночью». Полиция обнаружила, что Кларк Уайли вёл журнал, в котором отмечал время, когда он закрывал двери и окна от нежелательных взглядов соседей. По словам Линли, он был полным диктатором в своём доме.Когда Джини поместили в детскую больницу, её вес составлял около 27 кг при росте 1,37 м. Она не умела бегать, не могла полностью выпрямить руки и ноги и поэтому ходила, испытывая значительные затруднения. Девочка не реагировала на температуру окружающей среды, не была приучена к туалету, не умела жевать, не контролировала слюнотечение и постоянно плевалась, тело и одежда девочки были покрыты слюной. В результате того, что в течение длительного времени ребёнок был зафиксирован в сидячем положении, на её ягодицах образовались массивные мозоли. Были отмечены значительные проблемы с её зрением и состоянием зубов. У Джини оставался целый ряд привычек, приобретённых в ранние годы жизни. У девочки происходило неконтролируемое мочеиспускание, когда что-то очень заинтересовывало или волновало её. Кроме того, она «неумеренно мастурбировала». На протяжении первых месяцев пребывания Джини в больнице был проведён ряд исследований, направленных на определение её психического и физического состояния. Тесты показали, что по умственному развитию она находится на уровне годовалого ребёнка. Поначалу она могла распознавать только собственное имя и слово «sorry» («извини»). Через некоторое время девочка стала произносить две фразы, которые, по оценкам специалистов, имели ритуальный характер: «stopit» и «nomore» («хватит» и «не надо»).
За реабилитацию взялась группа врачей. Подробнее о методах можно почитать в википедии.

Несмотря на то, что в деле реабилитации Джини был достигнут определённый успех, американский Национальный институт психического здоровья, финансировавший исследования, не был удовлетворён полученными результатами. Высказывалась критика в отношении материалов исследования, которые, по мнению представителей Института, велись несистематично и непрофессионально. В частности, возникли вопросы в отношении деятельности Дэвида Риглера, который собрал значительный объём материалов, но так и не определил направление для своей научно-исследовательской деятельности. После неоднократных предупреждений в 1974 году финансирование было прекращено. На следующий год Риглеры приняли решение отказаться от опекунства над Джини. В 1993 году Дэвид Риглер в открытом письме, опубликованном в The New York Times , заявил, что его опекунство над Джини изначально планировалось как временное.

После того как Риглеры отказались от опекунства над Джини, девочка проживала в приёмных семьях, где она постепенно регрессировала В 1975 году Джини исполнилось 18 лет. В том же году исследование было прекращено, а вскоре Айрин Уайли, добившись снятия выдвинутых против неё обвинений в жестоком обращении с ребёнком, изъявила желание взять Джини под свою опеку. Ей было предоставлено это право, но через несколько месяцев совместного проживания Айрин поняла, что не может выполнять свои обязанности, и отказалась от дальнейшей опеки над Джини. По словам Дэвида Риглера, Джини была счастлива, когда проживала со своей матерью. В 1977 году её вновь поместили в детскую больницу. Джини при помощи языка жестов рассказала, что в одном из домов её стошнило, и за это она была жестоко наказана своими приёмными родителями. После этого случая в поведении Джини произошёл резкий регресс - боясь, что её снова вырвет, она перестала разговаривать. В 1978 году, после перенесённой офтальмологической операции, Айрин Уайли вновь подала ходатайство на опеку над Джини. Однако к тому времени Джини находилась уже в специальном заведении для совершеннолетних. Частный фонд, который взял на себя расходы по содержанию Джини, отказался разглашать информацию относительно её местонахождения.
В 2008 году Джон Уайли поделился воспоминаниями о ранних годах своей жизни. Он рассказал, что в 6-летнем возрасте стал свидетелем дорожно-транспортного происшествия, в результате которого погибла его бабушка по отцовской линии. Когда Джону было 4 года, эта женщина забрала мальчика у отца, которого считала плохим родителем, и поселила в своём доме. Джон утверждает, что его бабушка, мать Кларка Уайли, была матерью-одиночкой, которая руководила публичным домом. После смерти бабушки Джон вернулся к родителям. Его мать, согласно утверждениям Джона, была почти слепой и психически больной женщиной, а отец обвинил его в смерти бабушки. Вскоре вся семья въехала в её дом. «Мой дом был как концентрационный лагерь, - вспоминает Джон Уайли, - я не знал, что такое нормальная жизнь». Родившуюся в 1957 году Джини отец изолировал в одной из двух спален дома; по словам Джона Уайли, во вторую спальню доступ был запрещён - отец хотел оставить в ней всё так, как было при жизни его матери. Члены семьи спали в гостиной: Кларк - в кресле, Айрин - на обеденном столе, а Джон на полу. Когда Джон достиг периода полового созревания, по его словам, он подвергался жестоким наказаниям со стороны отца за «растущую сексуальность». Кларк Уайли привязывал ноги подростка к стулу и наносил ему удары в область паха. «Думаю, он не хотел, чтобы у меня было потомство, и удивительно, что я всё-таки завёл его, - вспоминает Джон. - Для того, чтобы другие дети не видели моих интимных мест, когда мы мылись в душе, он направлял записки в школу с просьбой освободить меня от занятий физкультурой».

После некоторых проблем с законом Джон поселился в Огайо, где работал маляром. Он женился, родилась дочь Памела. Но брак распался, а его дочь, племянница Джини, стала употреблять наркотики.
В 2010 году полиция обнаружила Памелу в состоянии наркотического опьянения и предъявила ей обвинение в жестоком обращении с детьми – оставила своих детей в опасности. Джон страдал от диабета и умер в 2011 году. Памела, которая так и не встретилась со своей тетей Джини, - в 2012-м.

В 2008 году американские СМИ сообщили о том, что некий человек, «занимавшийся исследованием жизни Джини», установил её местонахождение, воспользовавшись услугами частного детектива. По словам этого лица, пожелавшего сохранить анонимность, в 2000 году Джини содержалась вместе с 6-8 другими пациентками в частном специализированном заведении для взрослых. «У меня есть отчётные ведомости её расходов. Там присутствуют, например, счета за такие вещи, как купальник, полотенце, хула-хуп и Walkman. Это так трогательно. Но там ей хорошо», - заявил аноним. В том же году ABC News сообщила о том, что Джини находится в частном заведении, расположенном в южной Калифорнии, и о ней там хорошо заботятся. Она может произнести всего несколько слов, но хорошо помнит язык жестов, которому её научили в 1970-х годах.

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Джини Уайли
Genie Wiley
Джини в период реабилитации (в возрасте около 14 лет)
Имя при рождении:
Род деятельности:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата рождения:
Гражданство:	США 22x20px США
Подданство:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Страна:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата смерти:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Место смерти:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Отец:	Кларк Уайли
Мать:	Айрин Уайли
Супруг:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Супруга:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дети:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Награды и премии:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Автограф:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Сайт:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Разное:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
[[Ошибка Lua в Модуль:Wikidata/Interproject на строке 17: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |Произведения]] в Викитеке

Джини - не настоящее имя девочки, а псевдоним , данный исследователями для того, чтобы гарантировать ей некоторую анонимность. По словам лингвиста Сьюзан Кёртис, работавшего с Джини, девочка была подобна джинну из бутылки, который, миновав детские годы, внезапно возник в обществе. «У неё не было того, что у людей называется детством», - сказала Кёртис .

Изоляция и освобождение

Родители Джини - Дороти Айрин Оглсби (англ. Dorothy Irene Oglesby ; 1920-2003) и Кларк Грей Уайли (англ. Clark Gray Wiley ; 1901-1970) - проживали в калифорнийском городе Аркадия , у них было четверо детей, из которых выжили двое - Джини и её старший брат Джон. Первые двое скончались при невыясненных до конца обстоятельствах. Своего первого ребёнка - девочку, которая раздражала его плачем, - Кларк Уайли завернул в одеяло и поместил в ящик стола, стоявшего в гараже. После этого в возрасте 2,5 месяцев ребёнок умер от пневмонии . Второй ребёнок, мальчик, умер вскоре после рождения, захлебнувшись собственной слюной. Айрин страдала от катаракты обоих глаз, вызванной детской травмой, и была на девяносто процентов слепа .

На протяжении первых шести месяцев жизни Джини регулярно осматривал педиатр . Согласно медицинским записям, Джини на протяжении этого периода была нормальным ребёнком. По словам матери, девочка отказывалась принимать твёрдую пищу, а также демонстрировала задержку в развитии. В возрасте 14 месяцев Джини был поставлен диагноз «острая пневмония »; после осмотра лечащий врач заявил о том, что она проявляет признаки «вероятной задержки умственного развития ». Это предположение стало поворотным в жизни Джини: отец девочки изолировал её в одной из комнат своего дома от контактов с матерью и старшим братом .

Первые 12 лет своей жизни Джини провела в запертой комнате. Днём отец надевал на неё подгузники и привязывал к детскому стульчику. На ночь он фиксировал девочку при помощи самодельной смирительной рубашки и помещал ребёнка в металлический вольер . Кларк Уайли кормил девочку только детскими смесями на молоке и общался с ней, преимущественно имитируя собачий лай и рычание. Каждый раз, когда она пыталась говорить, он избивал её палкой. Игрушками для Джини служили полиэтиленовые плащи, висевшие в комнате, и пустые катушки из-под ниток . Уайли не переносил шума, и поэтому в доме не было ни радиоприёмника , ни телевизора . Мать девочки и её брат, опасаясь Кларка, разговаривали шёпотом .

Кларк предполагал, что Джини скончается до наступления двенадцатилетнего возраста. Он говорил Айрин, что женщина сможет обратиться за медицинской помощью для Джини, когда последней исполнится 12. Однако позже Уайли отказался от своих слов и не разрешил жене покидать дом и контактировать с родителями .

В 1970 году 50-летняя Айрин ушла от мужа, взяв с собой дочь, которой на тот момент было 13 лет. К этому времени Джон уже сбежал из дома . 4 ноября 1970 года Айрин обратилась в Департамент социальной помощи калифорнийского города Темпл-Сити . Работник социальной службы, принявший её, обратил внимание на необычное поведение Джини, которую мать взяла с собой. Ребёнок плевался, царапался и передвигался дёрганой «кроличьей походкой», вытянув перед собой руки. Работник предположил, что возраст девочки составляет 6-7 лет. Узнав о том, что в действительности ей 13 лет, он проинформировал своего руководителя, который в свою очередь поставил в известность представителей Офиса шерифа округа Лос-Анджелес .

На момент её обнаружения 13-летняя Джини носила подгузники и практически не владела речью . По решению суда её поместили в детскую больницу при Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе .

Исследование и реабилитация

Когда Джини поместили в детскую больницу, её вес составлял около 27 кг при росте 1,37 м . Она не умела бегать, не могла полностью выпрямить руки и ноги и поэтому ходила, испытывая значительные затруднения. Девочка не реагировала на температуру окружающей среды, не была приучена к туалету , не умела жевать, не контролировала слюнотечение и постоянно плевалась, тело и одежда девочки были покрыты слюной . В результате того, что в течение длительного времени ребёнок был зафиксирован в сидячем положении, на её ягодицах образовались массивные мозоли . Были отмечены значительные проблемы с её зрением и состоянием зубов. У Джини оставался целый ряд привычек, приобретённых в ранние годы жизни. У девочки происходило неконтролируемое мочеиспускание , когда что-то очень заинтересовывало или волновало её. Кроме того, она «неумеренно мастурбировала ». На протяжении первых месяцев пребывания Джини в больнице был проведён ряд исследований, направленных на определение её психического и физического состояния. Тесты показали, что по умственному развитию она находится на уровне годовалого ребёнка. Поначалу она могла распознавать только собственное имя и слово «sorry» («извини»). Через некоторое время девочка стала произносить две фразы, которые, по оценкам специалистов, имели ритуальный характер: «stopit» и «nomore» («хватит» и «не надо») .

Реабилитацией и исследованием Джини занимался коллектив, в который вошли:

• Говард Гансен (англ. Howard Hansen ) - заведующий психиатрическим отделением больницы,
• Дэвид Риглер (англ. David Rigler ) - ведущий психолог психиатрического отделения,
• Джеймс Кент (англ. James Kent ) - лечащий врач,
• Джей Шарлей (англ. Jay Shurley ) - психиатр, специалист в области исследований случаев социальной изоляции.

Общее руководство над проектом, который получил название «Последствия чрезвычайной социальной изоляции», осуществлял Дэвид Риглер .

Чтобы определить, насколько языковые навыки Джини отклонены от нормы, была приглашена Виктория Фромкин - эксперт в области психолингвистики из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, которая впоследствии опубликовала несколько книг о Джини . Вместе с ней в исследовании приняла участие Сьюзан Кёртис (англ. Susan Curtiss ) - молодой дипломированный лингвист. Кёртис вспоминает: «Джини не была социализирована и вела себя ужасно, но при этом она очаровала нас своей красотой» . Дальнейшие несколько лет своей жизни Кёртис посвятила работе с Джини .

Сьюзан Кёртис

На первом этапе работы с девочкой Сьюзан Кёртис, пытаясь установить с ней контакт, проведывала её или выводила на прогулки. Кёртис заходила с Джини в магазины, и последняя проявляла любопытство, разглядывая мясные продукты и пластиковые контейнеры. Джини, которая провела свою жизнь, практически не покидая стен дома, интересовалась всеми зданиями, мимо которых они проходили с Кёртис. Девочка часто подходила к дверям домов, надеясь, что её впустят и она сможет посмотреть, что там внутри .

Несмотря на то, что поначалу в лексиконе Джини присутствовало менее 20 слов, Кёртис описывала её как «очень общительного» ребёнка. По словам Кёртис, если Джини не удавалось выразить мысли при помощи слов, то она использовала жесты. Кроме того, девочке нравилось, когда её гладили и обнимали. Если её что-то расстраивало, то девочка реагировала «беззвучным криком», но со временем она стала «выражать свои эмоции вполне открыто» .

В июне 1971 года Кёртис начала систематически исследовать лингвистические возможности девочки. За первые 7 месяцев, прошедшие после освобождения, Джини научилась распознавать, предположительно, немного более сотни новых слов и начала говорить . Кёртис вспоминает, что как-то раз они с Джини пришли в гости к одному психологу, и девочка принялась за исследование комнат его дома. Внимание Джини привлекла декоративная подушка. На вопрос «что это?» девочка ответила «pillow» («подушка»). Затем девочку спросили, не хочет ли она посмотреть на кота. Джини ответила «No. No. Cat» («Нет. Нет. Кот») и резко покачала головой. Тем не менее, преимущественно ребёнок молчал .

Поначалу Джини (подобно детям, которые только начинают говорить) произносила фразы, состоящие из одного слова. В июле 1971 года она начала объединять в одной фразе уже по два слова: «big teeth» («большие зубы»), «little marble» («маленький шарик»), «two hand» («два рука»). Несколько позже Джини стала использовать глаголы : «Curtiss come» («Кёртис приходить»), «want milk» («хотеть молоко»). В ноябре того же года Джини начала строить фразы, состоящие из трёх слов: «small two cup» («маленький два чашка»), «white clear box» («белый прозрачный коробка») . В январе 1972 года, согласно сообщениям Кёртис, Джини, используя ограниченный лексикон, начала описывать события, произошедшие в прошлом . В частности, девочка рассказала о Кларке Уайли: «Отец бить рука. Большой палка. Джини плакать» (англ. Father Hit Arm. Big Wood. Genie Cry ) . Ещё через некоторое время она научилась читать простые слова .

В отличие от нормальных детей, Джини никогда не задавала вопросов, хотя и предпринимались неоднократные попытки обучить её этому . Также она не смогла освоить грамматику , а развитие её речевых навыков было чрезвычайно заторможенным . Как правило, через несколько недель после того, как ребёнок начинает произносить фразы из двух слов, происходит резкий скачок, и его речевые навыки начинают активно развиваться. С Джини такого не произошло. Даже после 4 лет обучения её речь напоминала «искажённый телеграфный стиль» . Девочка оказалась неспособна связывать несколько слов в осмысленные предложения при помощи союзов и служебных частей речи . Трудности для неё представляли предложения, в которых использовались глаголы-связки. Она регулярно пропускала такие вспомогательные слова, как «иметь» и «будет» . Тем не менее, преподавателям удалось добиться некоторых успехов. Например, в начале реабилитации Джини говорила «нет иметь игрушка» (англ. no have toy ), в дальнейшем - «я не иметь игрушка» (англ. I not have toy ), и, наконец, «у меня нет игрушки» (англ. I do not have the toy ) .

В 1967 году Эрик Хайнц Леннеберг - психолог Гарвардского университета - выдвинул так называемую гипотезу критического периода . Леннеберг утверждал следующее: существует определённый возрастной порог, после достижения которого овладение языковыми навыками не представляется возможным. Согласно Леннебергу, критический период наступает в возрасте около 2 лет, а заканчивается с завершением периода полового созревания . Миновав критический период, человек оказывается не в состоянии овладеть первым языком. Джини частично опровергла эту гипотезу . Виктория Фромкин в этой связи отмечает, что по завершении критического периода ребёнок «в какой-то степени может овладеть языковыми навыками». С другой стороны, Джини не удалось освоить грамматику, а именно она является, по утверждению Ноама Хомского , тем, что отличает язык людей от общения животных. Например, Джини не смогла понять, в чём заключается различие между местоимениями или между активными и пассивными формами глаголов . Исходя из этого, высказывалось предположение, что подобного рода проблемы являлись подтверждением гипотезы критического периода .

Проблемы с обучаемостью Джини трудно списать на недостаток внимания со стороны преподавателей. Поначалу казалось невероятным, что эта девочка когда-нибудь будет ходить в школу, но уже через несколько месяцев после прибытия в детскую больницу она начала ходить в ясли для нормальных детей. Вскоре её перевели в начальную школу для детей с ограниченными возможностями. Затем в течение нескольких лет она обучалась в среднем учебном заведении для детей с задержкой умственного развития . Кроме того, на протяжении нескольких лет Джини занималась с логопедом .

Исследователи высказывают предположение, что языковые проблемы Джини не были обусловлены врождёнными отклонениями. Несмотря на то, что её мать предоставляла зачастую противоречивую информацию, медики склоняются к мнению, что Джини родилась нормальным ребёнком. Кёртис выдвинула предположение, основывающееся на том, что у подавляющего большинства людей, являющимися правшами, речевой центр расположен в левом полушарии головного мозга. Исходя из этого, Кёртис предположила следующее: языковые проблемы Джини можно объяснить тем, что у неё за развитие и функционирование речевых навыков отвечает правое полушарие головного мозга .

Чтобы удостовериться в правильности предположений, Кёртис провела ряд тестов, одним из которых было так называемое «дихотическое слушание ». Метод заключается в том, что испытуемому через наушники по двум независимым каналам подаётся различная звуковая информация. В результате проведённого испытания было установлено, что Джини во всех случаях намного лучше распознавала информацию, поступающую в левое ухо, чем в правое. Кёртис пишет, что информация, передаваемая в левый наушник, распознавалась с точностью 100 %, а та, что поступала в правый, - с точностью ниже уровня случайности . Это указывало на то, что у Джини преимущественно функционировало правое полушарие головного мозга .

Кроме того, ряд исследований был проведён сотрудниками Института мозга при Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе (англ. UCLA Brain Research Institute ). В ходе одного из экспериментов Джини сначала прослушивала набор различных предложений, затем - просматривала карточки с изображёнными на них лицами. Одновременно снималась электроэнцефалограмма , данные которой подтвердили, что задачи по выполнению и речевых, и неречевых функций выполняло правое полушарие её головного мозга .

Кёртис сообщает, что особенно хорошо девочка справлялась с заданиями, направленными на проверку функций правого полушария. В частности, Джини отлично прошла так называемый «тест Муни », который заключался в следующем: испытуемой демонстрировали чёрно-белые, очень контрастные картинки, некоторые из которых изображали человеческие лица, а некоторые являлись абстрактными фигурами. Задача пациентки заключалась в том, чтобы распознать, на каких картинках изображены лица . По словам Кёртис, Джини «показала наилучший результат среди детей и взрослых из всех случаев, когда-либо описанных в литературе» .

С самого начала лексикон Джини содержал слова, которыми можно было описать характеристики объектов видимого мира - их цвет, форму, размер. И это было, по мнению Кёртис, ещё одним доказательством доминирования правого полушария головного мозга. Все её первые фразы, состоящие из двух слов, описывали неодушевлённые предметы. Темами первых разговоров у нормальных детей являются люди, действия или динамики, происходящие между людьми и предметами. Джини же преимущественно говорила о характеристиках предметов: «black shoe» («чёрный ботинок»), «lot bread» («много хлеб») .

На протяжении 1971-1979 гг. Кёртис проводила, кроме того, тесты, целью которых было определение уровня интеллекта Джини. Кёртис отмечает, что её подопечной значительно вырос за это время. В частности, в 1971 году Джини, пройдя тест , разработанный специально для глухих детей и не требующий вербальных инструкций, набрала 38 баллов; в 1972 году - 53 балла; в 1974 году - 65 баллов; а в 1977 году - 74 балла . Тем не менее, в заданиях, связанных с функциями левого полушария головного мозга, она добилась гораздо меньшего успеха. В частности, по результатам теста на слуховую память (функция левого полушария) она продемонстрировала развитие на уровне 3-летнего ребёнка. В тесте на зрительную память (задействуются оба полушария) она показала уровень развития ребёнка 6-12 лет. В тесте на гештальт -восприятие (функция правого полушария) Джини показала уровень развития взрослого человека .

Джини так и не смогла освоить грамматику английского языка; всё, на что она оказалась способна, - составление коротких фраз типа «Applesauce buy store» (Яблочное пюре купить магазин). В своих работах Кёртис делает вывод о существовании критического периода развития левого полушария. Это означает, что если первый язык не был освоен в течение этого периода, то речевые функции левого полушария атрофируются и дальнейшее обучение ограничивается исключительно правым полушарием . В ходе исследований было выдвинуто предположение, что овладение грамматическими навыками невозможно без языковой практики. Если ребёнок лишён возможности разговаривать, то наступает момент, когда способность к построению предложений утрачивается навсегда .

Джей Шарлей

Джин Батлер

Некоторые исследователи полагали, что проживание Джини в атмосфере, наполненной любовью к ней, благоприятным образом отразится на реабилитации девочки. Психолог Джеймс Кент (англ. James Kent ) утверждал, что девочку нельзя разлучать с матерью, поскольку сложившиеся между ними отношения были единственной позитивной эмоциональной связью в её жизни .

Тем не менее, девочку взяла в свой дом её воспитательница из детской больницы - Джин Батлер. 23 июня 1971 года Джин Батлер обратилась к руководству больницы с просьбой разрешить Джини ночевать в её доме, а 7 июля Батлер сообщила, что наблюдает у себя симптомы краснухи и, вероятно, Джини тоже инфицирована . Чтобы не допустить распространения инфекции в помещении детской больницы, Батлер оставила девочку на карантин в своём доме . По словам Сьюзан Кёртис, история с краснухой была специально придумана Батлер. Более того, Кёртис утверждает, что Батлер не скрывала своих амбиций и надеялась прославиться благодаря Джини. По словам Кёртис, Батлер часто заявляла своим коллегам, что «станет новой Энн Салливан » . Со своей стороны, Джин Батлер в личных записях выражала озабоченность тем, что исследователи подвергают Джини чрезмерным экспериментам .

По словам Батлер, она не была единственным человеком, кто испытывал подобного рода беспокойства. 13 июля она записала в своём дневнике следующее:

«Приходила Сью Омански из Департамента социального обеспечения населения… Она чрезвычайно критически отнеслась к тому, что с этим ребёнком обращаются как с подопытным кроликом, и высказалась против того, чтобы эта студентка (Кёртис) ходила и записывала всё, что говорит ребёнок. По мнению г-жи Омански, эти люди используют Джини, чтобы прославиться» .

Через некоторое время Батлер подала в Департамент социального обеспечения населения (англ. Department of Public Social Services ) заявку на оформление опекунства над Джини. По мнению Сью Омански, дом Батлер полностью соответствовал необходимым требованиям .

Действия Батлер сопровождались развитием конфликтной ситуации между ней и некоторыми членами исследовательского коллектива. В середине июля произошёл, в частности, инцидент между Батлер и Дэвидом Риглером. Причиной инцидента стал щенок лабрадора , которого Риглер собирался показать Джини, но она очень испугалась и убежала. Девочка говорила «нет собака» (no dog) и «испугал» (scared) .

Батлер отмечала, что подобно большинству детей, выросших в условиях социальной изоляции, Джини предпринимала попытки тезаврации , в частности девочка пыталась «запасать» ёмкости с жидкостью (вода, молоко). Согласно записям Батлер, в июле - августе 1971 года были достигнуты значительные успехи в деле реабилитации Джини: у неё реже стало происходить ночное мочеиспускание, и она стала меньше мастурбировать, переключая свой интерес на иные виды активности. Кроме того, Батлер отмечает: «Качество её речи улучшилось, а лексикон расширился, как минимум, в 10 раз. Я научила её правильному применению слова „да“… и научила вербально выражать своё недовольство, произнося слово „angry“ („сердитый“), сопровождая его ударом в воздух или по какому-либо предмету (например, по большому надувному пластиковому клоуну)» .

Сотрудники Национального института психического здоровья также отметили тот прогресс, который был достигнут в деле реабилитации Джини во время её проживания в доме Батлер .

Тем не менее, представители службы по предоставлению прав на опекунство, осмотрев дом Батлер, пришли к выводу, что он не соответствует условиям, необходимым для получения лицензии. Поэтому заявка, поданная Батлер, не была удовлетворена . Такое решение было принято отчасти из-за давления со стороны некоторых сотрудников детской больницы. По словам Кента, Дэвид Риглер попросил Батлер покинуть коллектив .

Дэвид и Мэрилин Риглер

В 1971 году Риглер и его жена стали первыми официальными опекунами девочки, и Джини переехала в дом Риглеров, где, кроме супружеской пары, проживали их два сына и дочь (все подросткового возраста), собака и кот . По словам Риглера, у Джини была своя спальня и ванная комната. Дэвид Риглер вспоминает: «Джини, как 2-летнего ребёнка, нельзя было оставлять одну дома. Она училась есть твёрдую пищу, перестала мочиться в постель и, поскольку у неё начались месячные , научилась пользоваться прокладками» .

Мэрилин, супруга Дэвида Риглера, стала новой воспитательницей Джини. Мэрилин столкнулась с необходимостью проведения не совсем традиционных уроков, в частности ей пришлось учить Джини умению управлять гневом . Как правило, разозлясь, Джини направляла энергию на саму себя, совершая акты самоповреждения . Мэрилин научила девочку давать выход эмоциям - прыгать, хлопать дверьми, топать ногами и пр. Со временем Риглер научила девочку выражать своё эмоциональное состояние при помощи как вербальных, так и невербальных средств. В частности, о сильно выраженных негативных чувствах она сигнализировала, показывая один палец, а об умеренном расстройстве - показывая все пять пальцев .

Кроме того, Мэрилин Риглер поставила перед собой задачу «пробудить в Джини чувство связанности с материальным миром». Мэрилин вспоминает: «Однажды я разрешила Джини наполнить ванну, но когда я опустила в воду руку, то оказалось, что она была холодной как лёд. Но для неё, похоже, это не имело никакого значения» .

Риглеры научили Джини на ощупь распознавать слова, буквы которых были изготовлены из наждачной бумаги . Девочка научилась писать своё имя, кроме того, она много рисовала и лепила из пластилина, а также освоила язык жестов и демонстрировала значительный прогресс в развитии .

Джини развила уникальные навыки невербального общения : наблюдатели сообщали о неоднократных случаях, когда незнакомые люди дарили девочке вещи, к которым она проявляла интерес. Сьюзан Кёртис вспоминает: «На протяжении первых месяцев [работы с Джини] мы неоднократно встречали одного мясника. Этот мужчина ничего у неё не спрашивал, он даже не знал, как её звать. Но каким-то образом им удавалось общаться. Каждый раз, когда мы приходили [в мясной отдел супермаркета], он что-то подавал Джини: какую-то косточку, кусок мяса, немного рыбы и т. д. И этот человек разрешал ей делать то, что она обычно делала [с незнакомыми предметами], а именно проводить их тактильное обследование, подобно тому, как это делают слепые люди: она трогала их пальцами и касалась губами». Об аналогичном случае вспоминает Дэвид Риглер: «Однажды мы встретили мужчину и его сына - они выходили из магазина, и мальчик держал в руках игрушечную пожарную машину. И мы уже разминулись с ними, но вдруг мальчик догнал нас и вручил Джини игрушку. Она не просила его об этом, она не сказала и слова, но каким-то образом ей удавались такие вещи» .

Прекращение финансирования

Несмотря на то, что в деле реабилитации Джини был достигнут определённый успех, американский , финансировавший исследования, не был удовлетворён полученными результатами. Высказывалась критика в отношении материалов исследования, которые, по мнению представителей Института, велись несистематично и непрофессионально. В частности, возникли вопросы в отношении деятельности Дэвида Риглера, который собрал значительный объём материалов, но так и не определил направление для своей научно-исследовательской деятельности. После неоднократных предупреждений в 1974 году финансирование было прекращено . На следующий год Риглеры приняли решение отказаться от опекунства над Джини. В 1993 году Дэвид Риглер в открытом письме, опубликованном в The New York Times , заявил, что его опекунство над Джини изначально планировалось как временное .

Дальнейшая судьба

После того как Риглеры отказались от опекунства над Джини, девочка проживала в приёмных семьях (одна из них была глубоко религиозной), где она постепенно регрессировала . В 1975 году Джини исполнилось 18 лет. В том же году исследование было прекращено, а вскоре Айрин Уайли, добившись снятия выдвинутых против неё обвинений в жестоком обращении с ребёнком, изъявила желание взять Джини под свою опеку. Ей было предоставлено это право, но через несколько месяцев совместного проживания Айрин поняла, что не может выполнять свои обязанности, и отказалась от дальнейшей опеки над Джини. По словам Дэвида Риглера, Джини была счастлива, когда проживала со своей матерью . В 1977 году её вновь поместили в детскую больницу. Джини при помощи языка жестов рассказала, что в одном из домов её стошнило , и за это она была жестоко наказана своими приёмными родителями . После этого случая в поведении Джини произошёл резкий регресс - боясь, что её снова вырвет, она перестала разговаривать . В 1978 году, после перенесённой офтальмологической операции, Айрин Уайли вновь подала ходатайство на опеку над Джини. Однако к тому времени Джини находилась уже в специальном заведении для совершеннолетних. Частный фонд, который взял на себя расходы по содержанию Джини, отказался разглашать информацию относительно её местонахождения.

В 1977 году Айрин Уайли отправила Кёртис письмо, в котором выразила несогласие с позицией, высказанной Кёртис в книге Genie: A Psycholinguistic Study of a Modern-Day «Wild Child» . В частности, она написала, что ей причинило боль классифицирование её дочери как «ребёнка джунглей». Кроме того, в письме содержались опровержения информации о том, что Кларк бил Джини и Айрин, а также не разговаривал с ребёнком .

В 1979 году Айрин Уайли подала исковое заявление против детской больницы и членов исследовательской группы (в том числе и против Сьюзан Кёртис). Айрин от своего имени и от имени Джини обвинила медиков и учёных в разглашении «частной и конфиденциальной информации », касающейся её и её дочери. Согласно исковому заявлению Айрин Уайли, члены исследовательской группы подвергли девочку «чрезмерным и возмутительным» экспериментам, целью которых была не реабилитация пациентки, а извлечение личной и материальной выгоды. Дэвид Риглер утверждает, что настоящим инициатором судебного иска выступила Джин Батлер. По словам Риглера, Батлер руководствовалась чувством мести . Его утверждение поддержали Фромкин и Кёртис в своём письме ежеденельнику The New Yorker . Los Angeles Times сообщила, что адвокат, представляющий интересы Айрин Уайли, оценил нанесённый ущерб в 500 тыс. долларов . В 1984 году иск был удовлетворён . Тем не менее, Дэвид Риглер в открытом письме, опубликованном в The New York Times , утверждает, что иск был отклонён Верховным судом штата Калифорния, и дело не рассматривалось в судебном порядке . Айрин Уайли скончалась в 2003 году .

Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

Свидетельство о рождении Перлы Мартин, бабушки Джини по отцовской линии - один из документов, приводимых Донной Оглсби

Сьюзан Кёртис продолжала работать с Джини на добровольной основе, но решением суда ей было запрещено посещать её пациентку. В 2008 году Кёртис в интервью ABC News сообщила, что на протяжении последних 20 лет она пыталась разыскать Джини, но её попытки оказались безрезультатными .

В 2008 году американские СМИ сообщили о том, что некий человек, «занимавшийся исследованием жизни Джини», установил её местонахождение, воспользовавшись услугами частного детектива . По словам этого лица, пожелавшего сохранить анонимность , в 2000 году Джини содержалась вместе с 6-8 другими пациентками в частном специализированном заведении для взрослых. «У меня есть отчётные ведомости её расходов. Там присутствуют, например, счета за такие вещи, как купальник, полотенце, хула-хуп и Walkman . Это так трогательно. Но там ей хорошо», - заявил аноним . В том же году ABC News сообщила о том, что Джини находится в частном заведении, расположенном в южной Калифорнии , и о ней там хорошо заботятся. Она может произнести всего несколько слов, но хорошо помнит язык жестов, которому её научили в 1970-х годах .

В 2008 году Джон Уайли поделился воспоминаниями о ранних годах своей жизни. Он рассказал, что в 6-летнем возрасте стал свидетелем дорожно-транспортного происшествия , в результате которого погибла его бабушка по отцовской линии. Когда Джону было 4 года, эта женщина забрала мальчика у отца, которого считала плохим родителем, и поселила в своём доме. Джон утверждает, что его бабушка, мать Кларка Уайли, была матерью-одиночкой, которая руководила публичным домом . После смерти бабушки Джон вернулся к родителям. Его мать, согласно утверждениям Джона, была почти слепой и психически больной женщиной, а отец обвинил его в смерти бабушки. Вскоре вся семья въехала в её дом. «Мой дом был как концентрационный лагерь , - вспоминает Джон Уайли, - я не знал, что такое нормальная жизнь». Родившуюся в 1957 году Джини отец изолировал в одной из двух спален дома; по словам Джона Уайли, во вторую спальню доступ был запрещён - отец хотел оставить в ней всё так, как было при жизни его матери. Члены семьи спали в гостиной: Кларк - в кресле, Айрин - на обеденном столе, а Джон на полу. Когда Джон достиг периода полового созревания , по его словам, он подвергался жестоким наказаниям со стороны отца за «растущую сексуальность». Кларк Уайли привязывал ноги подростка к стулу и наносил ему удары в область паха. «Думаю, он не хотел, чтобы у меня было потомство, и удивительно, что я всё-таки завёл его, - вспоминает Джон. - Для того, чтобы другие дети не видели моих интимных мест, когда мы мылись в душе, он направлял записки в школу с просьбой освободить меня от занятий физкультурой» .

В 2010 году Донна Оглсби, родственница Джини по материнской линии, занимающаяся изучением генеалогии , опубликовала на сайте Find a Grave свои исследования относительно происхождения Джини и её ближайшего окружения. Согласно информации, приведённой Оглсби, настоящее имя Джини - Сьюзан М. Уайли (англ. Susan M. Wiley ) .

В популярной культуре

См. также

Напишите отзыв о статье "Джини (одичавший ребёнок)"

Примечания

1. (англ.) на сайте Find a Grave
2. Ward A. (англ.) . FeralChildren.com . Проверено 3 мая 2012. .
3. James S. D. (англ.) . ABC News (7.05.2008). Проверено 14 марта 2011. .
4. Staas C. (нем.) . - Der Spiegel , 2007.
5. (англ.) . NOVA (4.03.1997). - Текстовая расшифровка звукового ряда документального фильма. Проверено 17 марта 2011. .
6. Pines M. // Teaching English through the Disciplines: Psychology / L. F. Kasper, Ed., Whittier. - 1997.
7. James S. D. (англ.) . ABC News (19.05.2008). Проверено 14 марта 2011. .
8. Роллс Д. Утраченная невинность: история Джини // . - Москва, 2010. - С. 25-30. - ISBN 978-5-49807-397-2.
9. , p. 3.
10. Fuchs A. . - GRIN Verlag, 2002.
11. Boeckx C. Language in Cognition: Uncovering Mental Structures and the Rules Behind Them. - Wiley-Blackwell, 2009. - P. 51. - 264 p. - ISBN 1405158824.
12. , p. 4.
13. , p. 5.
14. (англ.) . The New York Times (13.06.1993). Проверено 16 марта 2011. .
15. Choice E. T. (англ.) . FeralChildren.com . Проверено 5 мая 2012. .
16. , p. 1.
17. Publications of V. A. Fromkin // . - London: Taylor & Francis , 1988. - P. XI. - ISBN 0415003113.
18. Goldin-Meadow S. (англ.) // Science : академический журнал. - Вашингтон: Американская ассоциация содействия развитию науки , 1978. - Vol. 200 , fasc. 4342 . - P. 649-651 .
19. Curtiss S. Genie: A Psycholinguistic Study of a Modern-Day “Wild Child” (Perspectives in neurolinguistics and psycholinguistics). - N. Y. : Academic Press, 1977. - P. 256. - 288 p. - ISBN 0121963500.
20. Mairs N. (англ.) // Los Angeles Times : газета. - Los Angeles, 1993.
21. , p. 10.
22. Harley T. Talking the Talk: Language, Psychology and Science. - Psychology Press, 2009. - P. 80. - 352 p. - ISBN 1841693405.
23. , p. 20.
24. McKeeff Th. J., Tong F. // Cerebral Cortex. - № 3 . - P. 669-678.
25. Hudson G. Feral children // . - Blackwell, 1999. - P. 175-176. - ISBN 978-0631203049.
26. Салливан - американский педагог, которая научила говорить слепоглухую Хелен Келлер .
27. , p. 2.
28. , p. 3.
29. , p. 4.
30. , p. 15.
31. , p. 7.
32. , p. 56.
33. , p. 17.
34. , p. 21.
35. Fromkin V.; Curtiss S. (англ.) . linguistlist.org (17.04.1992). - Письмо В. Фромкин и С. Кёртис еженедельнику The New Yorker . Проверено 13 мая 2012. .
36. (англ.) (20.08.2001). Проверено 14 марта 2011. .
37. Buchanan J. (англ.) . - Краткое описание сюжета фильма на allmovie.com. Проверено 14 марта 2011. .
38. Foundas S. (англ.) (16.10.2002). - Film Review. Проверено 14 марта 2011. .

Литература

• Benzaquen A. Encounters with Wild Children: Temptation and Disappointment in the Study of Human Nature. - Mcgill Queens Univ Pr, 2006. - 393 p. - ISBN 978-0773529724.
• Jones P. E. Contradictions and unanswered questions in the Genie case: a fresh look at the linguistic evidence // Language and Communication. - Elsevier, July 1995. - Vol. 15, № 3 . - P. 261-280. - DOI :.
• Rymer R. // The New Yorker . - April 13, 1992. - P. 41-81.
• Rymer R. // The New Yorker . - April 20, 1992. - P. 43-77.
• Rymer R. Genie: A Scientific Tragedy. - N. Y. : HarperCollins, 1993. - 221 p. - ISBN 0-06-016910-9.

Ссылки

• (англ.)
• «Пересмешник не будет петь» (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий Джини (одичавший ребёнок)

Но жизнь безжалостно возвращала на землю, жестокой реальностью напоминая причину, по которой я сюда пришла. Я огляделась вокруг – прямо за моей спиной высилась слизанная ветрами, сверкающая на солнце пушистым инеем, серая каменная скала. А на ней... белой звёздной россыпью качались роскошные, крупные, невиданные цветы!.. Гордо выставив под солнечные лучи свои белые, словно восковые, остроконечные лепестки, они были похожи на чистые, холодные звёзды, по ошибке упавшие с небес на эту серую, одинокую скалу... Не в состоянии оторвать глаза от их холодной, дивной красоты, я опустилась на ближайший камень, восторженно любуясь завораживающей игрой светотеней на слепяще-белых, безупречных цветках... Моя душа блаженно отдыхала, жадно впитывая чудесный покой этого светлого, чарующего мгновения... Кругом витала волшебная, глубокая и ласковая тишина...
И вдруг я встрепенулась... Я вспомнила! Следы Богов!!! Вот, как назывались эти великолепные цветы! По старой-престарой легенде, которую давным-давно рассказывала мне моя любимая бабушка, Боги, приходя на Землю, жили высоко в горах, вдали от мирской суеты и людских пороков. Долгими часами размышляя о высоком и вечном, они закрывались от Человека завесой «мудрости» и отчуждения... Люди не знали, как их найти. И только нескольким посчастливилось узреть ИХ, но зато, позже этих «удачливых» никто никогда больше не видывал, и не у кого было спросить путь к гордым Богам... Но вот однажды умирающий воин забрался высоко в горы, не желая живым сдаваться врагу, победившему его.
Жизнь оставляла грустного воина, вытекая последними каплями остывающей крови... И никого не было рядом, чтобы проститься, чтобы омыть слезами его последний путь... Но вот, уже ускользая, его взгляд зацепился за дивную, невиданную, божественную красоту!.. Непорочные, снежно-белые, удивительнейшие цветы окружали его... Их чудесная белизна омывала душу, возвращая ушедшую силу. Призывала к жизни... Будучи не в силах шевельнуться, он внимал их холодный свет, открывая ласке одинокое сердце. И тут же, у него на глазах, закрывались его глубокие раны. Жизнь возвращалась к нему, ещё сильнее и яростнее, чем при рождении. Снова почувствовав себя героем, он поднялся... прямо перед его взором стоял высокий Старец...
– Ты вернул меня, Боже? – восторженно спросил воин.
– Кем ты есть, человече? И почему рекёшь меня Господом? – удивился старец.
– Кто же другой мог совершить подобное? – прошептал человек. – И живёшь ты почти, что в небе... Значит ты Бог.
– Я не Бог, Я потомок его... Благо – истинный... Заходи, коль пришёл, в нашу обитель. С чистым сердцем и чистым помыслом ты пришёл жизнь пращать... Вот и возвратили тебя. Радуйся.
– Кто возвратил меня, Старче?
– Они, радимые, «стопы господние»... – указав на дивные цветы, качнул головой Старец.
Вот с тех пор и пошла легенда о Цветах Господних. Говорят, они всегда растут у обителей Божьих, чтобы путь указать пришедшим...
Задумавшись, я не заметила, что осматриваюсь вокруг... и буквально тут же очнулась!.. Мои удивительные чудо-цветы росли лишь вокруг узенькой, тёмной щели, зиявшей в скале, как почти невидимый, «природный» вход!!! Обострившееся вдруг чутьё, повело меня именно туда...
Никого не было видно, никто не выходил. Чувствуя себя неуютно, приходя непрошенной, я всё же решила попробовать и подошла к щели. Опять же, ничего не происходило... Ни особой защиты, ни каких либо других неожиданностей не было. Всё оставалось величественным и спокойным, как от начала времён... Да и от кого было здесь защищаться? Только от таких же одарённых, какими были сами хозяева?.. Меня вдруг передёрнуло – но ведь мог появиться ещё один такой же «Караффа», который был бы в какой-то степени одарённым, и так же просто бы их «нашёл»?!..
Я осторожно вошла в пещеру. Но и здесь ничего необычного не произошло, разве что, воздух стал каким-то очень мягким и «радостным» – пахло весной и травами, будто я находилась на сочной лесной поляне, а не внутри голой каменной скалы... Пройдя несколько метров, я вдруг поняла, что становится всё светлее, хотя, казалось бы, должно было быть наоборот. Свет струился откуда-то сверху, здесь внизу распыляясь в очень мягкое «закатное» освещение. В голове тихо и ненавязчиво зазвучала странная, успокаивающая мелодия – ничего подобного мне никогда раньше не приходилось слышать... Необычайное сочетание звуков делало мир вокруг лёгким и радостным. И безопасным...
В странной пещере было очень тихо и очень уютно... Единственное, что чуточку настораживало – всё сильнее нарастало ощущение чужого наблюдения. Но оно не было неприятным. Просто – заботливый взгляд родителя за несмышлёным малышом...
Коридор, по которому я шла, начал расширяться, переходя в огромный высокий каменный зал, по краям которого располагались простые каменные сидения, похожие на длинные скамьи, выбитые кем-то прямо в скале. А посередине этого странного зала высился каменный постамент, на котором «горел» всеми цветами радуги огромный бриллиантовый кристалл... Он сверкал и переливался, ослепляя разноцветными вспышками, и был похож на маленькое солнце, почему-то вдруг кем-то запрятанное в каменную пещеру.
Я подошла поближе – кристалл засиял ярче. Это было очень красиво, но не более, и никакого восторга или приобщения к чему-то «великому» не вызывало. Кристалл был материальным, просто невероятно большим и великолепным. Но и только. Он не был чем-то мистическим или значимым, а всего лишь необычайно красивым. Только вот я пока никак не могла понять, почему этот с виду совершенно вроде бы простой «камень» реагировал на приближение человека? Могло ли оказаться возможным, что его каким-то образом «включало» человеческое тепло?
– Ты совершенно права, Изидора... – вдруг послышался чей-то ласковый голос. – Недаром, тебя ценят Отцы!
Вздрогнув от неожиданности, я обернулась, тут же радостно воскликнув – рядом стоял Север! Он был по-прежнему приветливым и тёплым, только чуточку грустным. Как ласковое солнце, которое вдруг закрыла случайная туча...
– Здравствуй Север! Прости, что пришла непрошенной. Я звала тебя, но ты не явился... Тогда я решила сама попробовать найти тебя. Скажи, что означают твои слова? В чём моя правота?
Он подошёл к кристаллу – тот засиял ещё ярче. Свет буквально слепил, не давая на него смотреть.
– Ты права насчёт этого «дива»... Мы нашли его очень давно, много сотен лет тому назад. И теперь он служит хорошую службу – защитой против «слепых», тех, которые случайно попали сюда. – Север улыбнулся. – Для «желающих, но не могущих»... – и добавил. – Как Караффа. Но это не твой зал, Изидора. Пойдём со мной. Я покажу тебе твою Мэтэору.
Мы двинулись вглубь зала, проходя, стоящие по краям, какие-то огромные белые плиты с выбитыми на них письменами.
– Это не похоже на руны. Что это, Север? – не выдержала я.
Он опять дружески улыбнулся:
– Руны, только очень древние. Твой отец не успел тебя научить... Но если захочешь – я научу тебя. Только приходи к нам, Изидора.
Он повторял уже слышанное мною.
– Нет! – сразу же отрезала я. – Я не поэтому сюда пришла, ты знаешь, Север. Я пришла за помощью. Только вы можете помочь мне уничтожить Караффу. Ведь в том, что он творит – и ваша вина. Помогите же мне!
Север ещё больше погрустнел... Я заранее знала, что он ответит, но не намеревалась сдаваться. На весы были поставлены миллионы хороших жизней, и я не могла так просто отказаться от борьбы за них.
– Я уже объяснил тебе, Изидора...
– Так объясни ещё! – резко прервала его я. – Объясни мне, как можно спокойно сидеть, сложа руки, когда человеческие жизни гаснут одна за другой по твоей же вине?! Объясни, как такая мразь, как Караффа, может существовать, и ни у кого не возникает желание даже попробовать уничтожить его?! Объясни, как ты можешь жить, когда рядом с тобой происходит такое?..
Горькая обида клокотала во мне, пытаясь выплеснуться наружу. Я почти кричала, пытаясь достучаться до его души, но чувствовала, что теряю. Обратного пути не было. Я не знала, получится ли ещё когда-нибудь попасть туда, и должна была использовать любую возможность, прежде чем уйти.
– Оглянись, Север! По всей Европе пылают живыми факелами твои братья и сёстры! Неужели ты можешь спокойно спать, слыша их крики??? И как же тебе не сняться кровавые кошмары?!
Его спокойное лицо исказила гримаса боли:
– Не говори такого, Изидора! Я уже объяснял тебе – мы не должны вмешиваться, нам не дано такое право... Мы – хранители. Мы лишь оберегаем ЗНАНИЯ.
– А тебе не кажется, что подожди Вы ещё, и Ваши знания уже не для кого будет сохранять?!. – горестно воскликнула я.
– Земля не готова, Изидора. Я уже говорил тебе это...
– Что ж, возможно она никогда готовой не будет... И когда-нибудь, через каких-нибудь тысячу лет, когда ты будешь смотреть на неё со своих «вершин», ты узришь лишь пустое поле, возможно даже поросшее красивыми цветами, потому что на Земле в это время уже не будет людей, и некому будет срывать эти цветы... Подумай, Север, такое ли будущее ты желал Земле?!..
Но Север был защищён глухой стеной веры в то, что говорил... Видимо, они все железно верили, что были правы. Или кто-то когда-то вселил эту веру в их души так крепко, что они проносили её чрез столетия, не открываясь и не допуская никого в свои сердца... И я не могла через неё пробиться, как бы ни старалась.
– Нас мало, Изидора. И если мы вмешаемся, не исключено, что мы тоже погибнем... А тогда проще простого будет даже для слабого человека, уже не говоря о таком, как Караффа, воспользоваться всем, что мы храним. И у кого-то в руках окажется власть над всеми живущими. Такое уже было когда-то... Очень давно. Мир чуть не погиб тогда. Поэтому – прости, но мы не будем вмешиваться, Изидора, у нас нет на это права... Наши Великие Предки завещали нам охранять древние ЗНАНИЯ. И это то, для чего мы здесь. Для чего живём. Мы не спасли даже Христа когда-то... Хотя могли бы. А ведь мы все очень любили его.
– Ты хочешь сказать, что кто-то из Вас знал Христа?!.. Но это ведь было так давно!.. Даже Вы не можете жить так долго!
– Почему – давно, Изидора?– искренне удивился Север. – Это было лишь несколько сотен назад! А мы ведь живём намного дольше, ты знаешь. Как могла бы жить и ты, если бы захотела...
– Несколько сотен?!!! – Север кивнул. – Но как же легенда?!.. Ведь по ней с его смерти прошло уже полторы тысячи лет?!..
– На то она «легенда» и есть... – пожал плечами Север, – Ведь если бы она была Истиной, она не нуждалась бы в заказных «фантазиях» Павла, Матфея, Петра и им подобных?.. При всём при том, что эти «святые» люди ведь даже и не видели никогда живого Христа! И он никогда не учил их. История повторяется, Изидора... Так было, и так будет всегда, пока люди не начнут, наконец, самостоятельно думать. А пока за них думают Тёмные умы – на Земле всегда будет властвовать лишь борьба...
Север умолк, как бы решая, стоит ли продолжать. Но, немного подумав, всё же, заговорил снова...
– «Думающие Тёмные», время от времени дают человечеству нового Бога, выбирая его всегда из самых лучших, самых светлых и чистых,… но именно тех, которых обязательно уже нет в Круге Живых. Так как на мёртвого, видишь ли, намного легче «одеть» лживую «историю его Жизни», и пустить её в мир, чтобы несла она человечеству лишь то, что «одобрялось» «Думающими Тёмными», заставляя людей окунаться ещё глубже в невежество Ума, пеленая Души их всё сильнее в страх неизбежной смерти, и надевая этим же оковы на их свободную и гордую Жизнь...
– Кто такие – Думающие Тёмные, Север? – не выдержала я.
– Это Тёмный Круг, в который входят «серые» Волхвы, «чёрные» маги, денежные гении (свои для каждого нового промежутка времени), и многое тому подобное. Проще – это Земное (да и не только) объединение «тёмных» сил.
– И Вы не боретесь с ними?!!! Ты говоришь об этом так спокойно, как будто это тебя не касается!.. Но ты ведь тоже живёшь на Земле, Север!
В его глазах появилась смертельная тоска, будто я нечаянно затронула нечто глубоко печальное и невыносимо больное.
– О, мы боролись, Изидора!.. Ещё как боролись! Давно это было... Я, как и ты сейчас, был слишком наивным и думал, что стоит людям лишь показать, где правда, а где ложь, и они тут же кинутся в атаку за «правое дело». Это всего лишь «мечты о будущем», Изидора... Человек, видишь ли, существо легко уязвимое... Слишком легко поддающееся на лесть и жадность. Да и другие разные «человеческие пороки»... Люди в первую очередь думают о своих потребностях и выгодах, и только потом – об «остальных» живущих. Те, кто посильнее – жаждут Власти. Ну, а слабые ищут сильных защитников, совершенно не интересуясь их «чистоплотностью». И это продолжается столетиями. Вот почему в любой войне первыми гибнут самые светлые и самые лучшие. А остальные «оставшиеся» присоединяются к «победителю»... Так и идёт по кругу. Земля не готова мыслить, Изидора. Знаю, ты не согласна, ибо ты сама слишком чиста и светла. Но одному человеку не по силам свергнуть общее ЗЛО, даже такому сильному, как ты. Земное Зло слишком большое и вольное. Мы пытались когда-то... и потеряли лучших. Именно поэтому, мы будем ждать, когда придёт правильное время. Нас слишком мало, Изидора.
– Но почему тогда Вы не пытаетесь воевать по-другому? В войну, которая не требует Ваших жизней? У Вас ведь есть такое оружие! И почему разрешаете осквернять таких, как Иисус? Почему не расскажете людям правду?..
– Потому, что никто не будет этого слушать, Изидора... Люди предпочитают красивую и спокойную ложь, будоражащей душу правде... И пока ещё не желают думать. Смотри, ведь даже истории о «жизни богов» и мессий, сотворённые «тёмными», слишком одна на другую похожи, вплоть до подробностей, начиная с их рождения и до самой смерти. Это чтобы человека не беспокоило «новое», чтобы его всегда окружало «привычное и знакомое». Когда-то, когда я был таким, как ты – убеждённым, истинным Воином – эти «истории» поражали меня открытой ложью и скупостью разнообразия мысли их «создающих». Я считал это великой ошибкой «тёмных»... Но теперь, давно уже понял, что именно такими они создавались умышленно. И это по-настоящему было гениальным... Думающие Тёмные слишком хорошо знают природу «ведомого» человека, и поэтому совершенно уверены в том, что Человек всегда с готовностью пойдёт за тем, кто похож на уже и з в е с т н о е ему, но будет сильно сопротивляться и тяжело примет того, кто окажется для него н о в ы м, и заставит мыслить. Поэтому-то наверное люди всё ещё слепо идут за «похожими» Богами, Изидора, не сомневаясь и не думая, не утруждая задать себе хотя бы один вопрос...
Я опустила голову – он был совершенно прав. У людей был всё ещё слишком сильным «инстинкт толпы», который легко управлял их податливыми душами...
– А ведь у каждого из тех, которых люди называли Богами, были очень яркие и очень разные, их собственные уникальные Жизни, которые чудесно украсили бы Истинную Летопись Человечества, если бы люди знали о них, – печально продолжал Север. – Скажи мне, Изидора, читал ли кто-нибудь на Земле записи самого Христа?.. А ведь он был прекрасным Учителем, который к тому же ещё и чудесно писал! И оставил намного больше, чем могли бы даже представить «Думающие Тёмные», создавшие его липовую историю...
Глаза Севера стали очень тёмными и глубокими, будто на мгновение вобрали в себя всю земную горечь и боль... И было видно, что говорить об этом ему совершенно не хочется, но с минуту помолчав, он всё же продолжил.
– Он жил здесь с тринадцати лет... И уже тогда писал весть своей жизни, зная, как сильно её изолгут. Он уже тогда знал своё будущее. И уже тогда страдал. Мы многому научили его... – вдруг вспомнив что-то приятное, Север совершенно по-детски улыбнулся... – В нём всегда горела слепяще-яркая Сила Жизни, как солнце... И чудесный внутренний Свет. Он поражал нас своим безграничным желанием ВЕДАТЬ! Знать ВСЁ, что знали мы... Я никогда не зрел такой сумасшедшей жажды!.. Кроме, может быть, ещё у одной, такой же одержимой...
Его улыбка стала удивительно тёплой и светлой.
– В то время у нас жила здесь девочка – Магдалина... Чистая и нежная, как утренний свет. И сказочно одарённая! Она была самой сильной из всех, кого я знал на Земле в то время, кроме наших лучших Волхвов и Христа. Ещё находясь у нас, она стала Ведуньей Иисуса... и его единственной Великой Любовью, а после – его женой и другом, делившим с ним каждое мгновение его жизни, пока он жил на этой Земле... Ну, а он, учась и взрослея с нами, стал очень сильным Ведуном и настоящим Воином! Вот тогда и пришло его время с нами прощаться... Пришло время исполнить Долг, ради которого Отцы призвали его на Землю. И он покинул нас. А с ним вместе ушла Магдалина... Наш монастырь стал пустым и холодным без этих удивительных, теперь уже ставших совершенно взрослыми, детей. Нам очень не хватало их счастливых улыбок, их тёплого смеха... Их радости при виде друг друга, их неуёмной жажды знания, железной Силы их Духа, и Света их чистых Душ... Эти дети были, как солнца, без которых меркла наша холодная размеренная жизнь. Мэтэора грустила и пустовала без них... Мы знали, что они уже никогда не вернутся, и что теперь уже никто из нас более никогда не увидит их... Иисус стал непоколебимым воином. Он боролся со злом яростнее, чем ты, Изидора. Но у него не хватило сил. – Север поник... – Он звал на помощь своего Отца, он часами мысленно беседовал с ним. Но Отец был глух к его просьбам. Он не мог, не имел права предать то, чему служил. И ему пришлось за это предать своего сына, которого он искренне и беззаветно любил – в глазах Севера, к моему великому удивлению, блестели слёзы... – Получив отказ своего Отца, Иисус, также как и ты, Изидора, попросил помощи у всех нас... Но мы тоже отказали ему... Мы не имели права. Мы предлагали ему уйти. Но он остался, хотя прекрасно знал, что его ждёт. Он боролся до последнего мгновения... Боролся за Добро, за Землю, и даже за казнивших его людей. Он боролся за Свет. За что люди, «в благодарность», после смерти оклеветали его, сделав ложным и беспомощным Богом... Хотя именно беспомощным Иисус никогда и не был... Он был воином до мозга костей, ещё тогда, когда совсем ребёнком пришёл к нам. Он призывал к борьбе, он крушил «чёрное», где бы оно ни попадалось, на его тернистом пути.

Иисус Радомир прогоняет
торговцев из храма

Север замолк, и я подумала, что рассказ закончен. В его печальных серых глазах плескалась такая глубокая, обнажённая тоска, что я наконец-то поняла, как непросто должно было жить, отказывая в помощи любимым, светлым и прекрасным людям, провожая их, идущих на верную гибель, и зная, как легко было их спасти, всего лишь протянув руку... И как же неправильна по-моему была их неписанная «правда» о не вмешательстве в Земные дела, пока (наконец-то, когда-то!..) не придёт «правильное» время... которое могло так никогда и не придти...
– Человек – всё ещё существо слабовольное, Изидора... – вдруг снова тихо заговорил Север. – И корысти, и зависти в нём, к сожалению, больше, чем он может осилить. Люди пока ещё не желают следовать за Чистым и Светлым – это ранит их «гордость» и сильно злит, так как слишком уж отличается, от «привычного» им человека. И Думающие Тёмные, прекрасно зная и пользуясь этим, всегда легко направляли людей сперва свергать и уничтожать «новых» Богов, утоляя «жажду» крушения прекрасного и светлого. А потом уже, достаточно посрамлённых, возвращали тех же новых «богов» толпе, как Великих Мучеников, уничтоженных «по ошибке»... Христос же, даже распятым, оставался для людей слишком далёким... И слишком чистым… Поэтому уже после смерти люди с такой жестокостью пятнали его, не жалея и не смущаясь, делая подобным себе. Так из ярого Воина остался в людской памяти лишь трусливый Бог, призывавший подставлять левую щёку, если ударят по правой.... А из его великой Любви – осталось лишь жалкое посмешище, закиданное камнями... чудесная чистая девочка, превратившаяся в «прощённую» Христом, поднявшуюся из грязи, «падшую» женщину... Люди всё ещё глупы и злы Изидора... Не отдавай себя за них! Ведь даже распяв Христа, все эти годы они не могут успокоиться, уничтожая Имя Его. Не отдавай себя за них Изидора!
– Но разве же, по-твоему ВСЕ люди глупы и злы?.. На Земле очень много прекрасных людей, Север! И не всем им нужен «повергнутый» Бог, поверь мне! Посмотри на меня – разве ты не видишь? Мне был бы нужен живой Христос, так же, как и его дивная Любовь – Магдалина...
Север улыбнулся.
– Потому что ты – Из-и-до-ра... Ты молишься другим богам. Да и вряд ли им нужно молиться! Они с тобою всегда и они не могут тебя покинуть. Твои боги – Добро и Любовь, Свет и Знание, и Чистая первозданная Сила. Это Боги Мудрости, и это то, чему «молимся» мы. Люди же не признают их пока. Им пока нужно другое... Людям нужен кто-то, кому они могут пожаловаться, когда им плохо; кого они могут обвинить, когда не везёт; кого они могут просить, когда чего-то хочется; кто им может простить, когда они «грешат»... Вот, что пока лишь нужно человеку... И пройдёт ещё уйма времени, пока человек не будет нуждаться в таком Боге, который делал бы за него всё, и уж тем более – всё бы прощал... Это слишком удобно, чтобы суметь отказаться, Изидора... Человек ещё не готов ничего делать сам.
– Покажи мне его, Север... – шёпотом попросила я. – Покажи мне, каким он был.
Воздух вокруг заколебался мягкими волнами, искрясь и сгущаясь, будто открывалась таинственная невидимая дверь. И тут я увидела их!.. В просторной каменной пещере, двое чудесных белокурых детей весело беседовали о чём-то, сидя у маленького природного каменного фонтана. Мир вокруг них казался счастливым и солнечным, впитывавшим струившуюся от их чудесных душ, тихую радость... Мальчик был гордым, высоким и очень стройным для своих тринадцати лет. В нём бушевала огромная внутренняя сила, но, в то же время, он был мягким и очень приятным. Он глядел на мир весело, и... очень мудро, будто было ему внутри не менее сотни лет. Временами его лучистые синие глаза вспыхивали, пронизывая стальным серым цветом, но тут же опять искрились весельем, любуясь своей очаровательной смешливой собеседницей... А девочка и правда была необычайно хороша. Она напоминала чистого ангела, только что спустившегося с небес. Прижавши к груди, она держала старую, толстую книгу. И видимо ни за что не собиралась её отпускать. Волнистые, очень длинные золотые волосы, были подвязаны голубой шёлковой лентой, удачно оттенявшей цвет её смеющихся, небесно-голубых глаз. Маленькие ямочки на розовых щеках делали её милой и весёлой, как чистое майское утро... Дети были одеты в длинные, снежно белые, одинаковые одежды, подпоясанные золотыми поясами и выглядели чудесной парой, вышедшей из красивой старой картины... Они чудесно подходили друг другу, чем-то дополняя и соединяя недостающее каждому, создавая одно целое, которое порвать было невозможно... Это были Иисус и Магдалина, будущий Спаситель Человечества и его единственная и большая, будущая Любовь.
– Но ведь они совершенно другие! – искренне удивляясь, воскликнула я. – Совсем не такие, какими их рисуют! Разве же они не иудеи?!
– А они ими никогда и не были – пожал плечами Север. – Это люди, которым нужна была власть, очень «умно» решили стать «детьми убитого Бога», этим же самым, делая «ИЗБРАННЫМ» самый опасный на Земле народ. Иисус же был сыном Белого Волхва и нашей ученицы, Ведуньи Марии. Они родили его, чтобы привести на Землю его удивительную Душу.
Я остолбенело уставилась на Севера...
– А как же иудейка Мария и Иосиф?! Как же тот же самый Назарет?..

Джини (англ. Genie; род. 18 апреля 1957 года, Аркадия, Калифорния, США) - одичавшая девочка, обнаруженная американскими властями в 1970 году. Джини провела первые 13 лет и 7 месяцев своей жизни в запертой комнате, пребывая практически в полной социальной изоляции. Случай вызвал значительный интерес у психологов, лингвистов и других учёных. Первоначально девочка была помещена в детскую больницу; позже - находилась в домах учёных, опекунов и у своей матери. Через некоторое время финансирование исследований было прекращено, и Джини поместили в специализированное заведение для людей с ограниченными возможностями. Её местонахождение не раскрывается.

Джини - не настоящее имя девочки, а псевдоним, данный исследователями для того, чтобы гарантировать ей некоторую анонимность. По словам лингвиста Сьюзан Кёртис, работавшего с Джини, девочка была подобна джинну из бутылки, который, миновав детские годы, внезапно возник в обществе. «У неё не было того, что у людей называется детством», - сказала Кёртис.

Изоляция и освобождение

Родители Джини - Дороти Айрин Оглсби (англ. Dorothy Irene Oglesby; 1920-2003) и Кларк Грей Уайли (англ. Clark Gray Wiley; 1901-1970) - проживали в калифорнийском городе Аркадия, у них было четверо детей, из которых выжили двое - Джини и её старший брат Джон. Первые двое скончались при невыясненных до конца обстоятельствах. Своего первого ребёнка - девочку, которая раздражала его плачем, - Кларк Уайли завернул в одеяло и поместил в ящик стола, стоявшего в гараже. После этого в возрасте 2,5 месяцев ребёнок умер от пневмонии. Второй ребёнок, мальчик, умер вскоре после рождения, захлебнувшись собственной слюной. Айрин страдала от катаракты обоих глаз, вызванной детской травмой, и была на девяносто процентов слепа.

На протяжении первых шести месяцев жизни Джини регулярно осматривал педиатр. Согласно медицинским записям, Джини на протяжении этого периода была нормальным ребёнком. По словам матери, девочка отказывалась принимать твёрдую пищу, а также демонстрировала задержку в развитии. В возрасте 14 месяцев Джини был поставлен диагноз «острая пневмония»; после осмотра лечащий врач заявил о том, что она проявляет признаки «вероятной задержки умственного развития». Это предположение стало поворотным в жизни Джини: отец девочки изолировал её в одной из комнат своего дома от контактов с матерью и старшим братом.

Первые 12 лет своей жизни Джини провела в запертой комнате. Днём отец надевал на неё подгузники и привязывал к детскому стульчику. На ночь он фиксировал девочку при помощи самодельной смирительной рубашки и помещал ребёнка в металлический вольер. Кларк Уайли кормил девочку только детскими смесями на молоке и общался с ней, преимущественно имитируя собачий лай и рычание. Каждый раз, когда она пыталась говорить, он избивал её палкой. Игрушками для Джини служили полиэтиленовые плащи, висевшие в комнате, и пустые катушки из-под ниток. Уайли не переносил шума, и поэтому в доме не было ни радиоприёмника, ни телевизора. Мать девочки и её брат, опасаясь Кларка, разговаривали шёпотом.

Кларк предполагал, что Джини скончается до наступления двенадцатилетнего возраста. Он говорил Айрин, что женщина сможет обратиться за медицинской помощью для Джини, когда последней исполнится 12. Однако позже Уайли отказался от своих слов и не разрешил жене покидать дом и контактировать с родителями.

В 1970 году 50-летняя Айрин ушла от мужа, взяв с собой дочь, которой на тот момент было 13 лет. К этому времени Джон уже сбежал из дома. 4 ноября 1970 года Айрин обратилась в Департамент социальной помощи калифорнийского города Темпл-Сити. Работник социальной службы, принявший её, обратил внимание на необычное поведение Джини, которую мать взяла с собой. Ребёнок плевался, царапался и передвигался дёрганой «кроличьей походкой», вытянув перед собой руки. Работник предположил, что возраст девочки составляет 6-7 лет. Узнав о том, что в действительности ей 13 лет, он проинформировал своего руководителя, который в свою очередь поставил в известность представителей Офиса шерифа округа Лос-Анджелес.

Фото-проект, посвящённый современным маугли — детям, выросшим среди животных, — стал одним из самых громких и потрясающих проектов, созданных лондонским фотографом немецкого происхождения Джулией Фуллертон-Баттен. Эти постановочные фотографии вскрывают жуткие проблемы современного общества, в котором, к сожалению, и до сих пор есть место таким анти-социальным явлениям, как детская беспризорность.

В основе фото-проекта лежат реальные истории детей, которые когда-то потерялись, были украдены или просто брошены своими родителями на произвол судьбы.

1. Лобо, девочка-волк, Мексика, 1845-1852

В 1845 году эта девушка была замечена бегающей на четвереньках вместе со стаей волков, атаковавших стадо коз. Год спустя она была замечена едящей козу вместе с волками. Девушку удалось поймать, но она сбежала. В 1852 году она снова была замечена — на этот раз сосавшей волчицу, но ей снова удалось убежать в лес от пытавшихся поймать её людей. Больше её никогда не видели.

2. Оксана Малая, Украина, 1991

Оксана была найдена живущей с собаками. Ей было 8 лет, и с 6 лет она жила с животными. Родители девочки были алкоголиками и однажды просто забыли её на улице. Трёхлетняя девочка в поисках тепла пробралась в загон с животными, где и уснула среди беспородных собак, которые тогда и спасли ей жизнь. Когда девочку нашли, она вела себя скорее как собака, чем как человеческий ребёнок. Она бегала на четвереньках, высунув язык, скалилась и лаяла. Из всех человеческих слов она понимала только «да» и «нет». Интенсивная терапия помогла вернуть Оксане социальные и вербальные навыки, но только на уровне пятилетнего ребёнка. Теперь она живёт в клинике в Одессе и ухаживает за животными на ферме при учреждении.

3. Шамдео, Индия, 1972

Этот четырёхлетний мальчик был обнаружен в лесах Индии, играющим с волчатами. У него была тёмная кожа, заострённые зубы, длинные крючковатые ногти, спутанные волосы и мозоли на ладонях, локтях и коленях. Ему нравилось охотиться на кур, он мог есть землю, имел тягу к крови и скитался с бездомными собаками. Его удалось отучить есть сырое мясо, но он так никогда и не заговорил, просто приучившись немного понимать язык жестов. В 1978 году его отдали в приют-хоспис Матери Терезы для нищих и умирающих в Лакхнау, где он получил новое имя — Паскаль. Он умер в феврале 1985 года.

4. Права (мальчик-птица), Россия, 2008

Права, 7-летний мальчик, найденный в двухкомнатной квартире своей 31-летней матери. Малыш был заперт в комнате, сплошь уставленной птичьими летками с десятками декоративных птиц, среди корма и помёта. Мать обращалась со своим сыном как с одним из домашних питомцев. Она никогда не причиняла ему физических страданий, не била его, не оставляла голодным, но никогда и не разговаривала с ним, как с человеком. Мальчик общался только с птицами. Он не умел говорить, зато умел щебетать. Когда его не понимали, он начинал махать руками, будто птица крыльями.

Права был перемещён в центр психологической помощи, где проходит реабилитацию.

5. Марина Чапман, Колумбия, 1959

Марина была похищена в 1954 году из отдаленной деревни в Южной Америке, в возрасте 5 лет и брошена её похитителями в джунглях. Она жила с семьей маленьких обезьян-капуцинов в течение пяти лет, прежде чем была случайно обнаружена охотниками. Девочка питалась ягодами, кореньями и бананами, которые роняли обезьяны; она спала в дуплах деревьев и передвигалась на четвереньках. Однажды девочка получила пищевое отравление. Старая обезьяна привела её к луже воды и заставила пить до тех пор, пока ту не вырвало, после чего девочке стало лучше. Марина подружилась с маленькими обезьянками, благодаря которым научилась лазить по деревьям и распознавать, что безопасно употреблять в пищу.

Девочка полностью утратила способность говорить к тому времени, как была найдена охотниками. К сожалению, ей и после этого пришлось не сладко, так как охотники продали её в бордель, откуда она сбежала, после чего долго скиталась по улицам. Потом она попала в рабство к семье, промышлявшей тёмными делами, и пробыла там до тех пор, пока её не спас сосед, отправивший её жить к своей дочке и зятю в Боготу. Новая семья удочерила девочку, и та стала жить вместе с их пятью родными детьми. Когда Марина достигла совершеннолетия, ей предложили функцию экономки и няни для семьи родственников. В 1977 году вместе со своей новой семьёй Марина переехала в Брэдфорд (Великобритания), где она живёт и сегодня. Она вышла замуж и родила детей.

Вместе со своей младшей дочерью Марина написала книгу о своём непростом детстве, проведённом в диком лесу, и обо всём, что ей пришлось пережить впоследствии. Книга называется «Девушка без имени».

6. Мадина, Россия, 2013

Мадина жила с собаками с рождения и до тех пор, пока ей не исполнилось 3 года. Она ела с собаками, играла с ними и спала с ними вместе в холодное время года. Когда в 2013 году социальные работники нашли её, девочка передвигалась на четвереньках, была совершенно голой и рычала, как собака. Отец Мадины бросил семью вскоре после её рождения. Её 23-летняя мать стала злоупотреблять алкоголем. Она всегда была слишком пьяна, чтобы заботиться о ребёнке, и часто исчезала из дома. Также часто мать выпивала и пировала с собутыльниками в то время, как её малолетняя дочь грызла кости на полу, вместе с собаками.

Когда мать злилась на неё, девочка убегала на улицу, в соседние дворы, но никто из детей не играл с ней, потому что она не умела разговаривать и только рычала и дралась со всеми. Со временем собаки стали лучшими и единственными друзьями девочки.

По словам врачей, несмотря на всё это, девочки физически и умственно здорова. Есть достаточно высокие шансы, что она сможет вести обычную жизнь после того, как научится говорить и приобретёт необходимые для своего возраста человеческие навыки.

7. Дженни, США, 1970

Когда Дженни была ребёнком, её отец решил, что она умственно-отсталая, поэтому постоянно держал её на детском стульчике-горшке в одной из маленьких комнаток дома. Более 10 лет девочка провела в этой «одиночной камере». Ей даже спать приходилось на этом стуле. Дженни было 13 лет, когда её мать пришла с ней в социальную службу и соцработники заметили странности в поведении девочки. Она всё ещё не была приучена к обычному туалету и имела довольно странную походку. Также она не умела разговаривать или издавать какие-либо членораздельные звуки. Девочка всё время плевалась и царапала себя.

В течение довольно долгого времени Дженни была объектом исследования. Специалисты обучали её, и она даже выучила несколько слов, но не была способной собрать их в единую грамматическую конструкцию. Со временем девочка научилась читать короткие тексты и приобрела минимальные навыки социального поведения. Ей довелось ещё немного пожить с её матерью, а потом она жила в разных приёмных семьях, где, к сожалению, прошла через унижения, домогательства и насилие.

После всего перенесённого, девочку удалось вернуть в детскую больницу, где врачи констатировали явный регресс в её развитии — она снова вернулась в прежнее молчаливое состояние. В 1974 году финансирование на лечение и исследование Дженни прекратилось, и довольно долгое время ничего не было известно ни о ней, ни о её местонахождении. Многое время спустя частному детективу удалось найти её в одном из медучреждений для умственно-отсталых взрослых.

8. Мальчик-леопард, Индия, 1912

Этого двухлетнего мальчика утащила в джунгли самка леопарда. Три года спустя охотник убил её и обнаружил в логове трёх детёнышей, одним из которых был пятилетний мальчик. Ребёнка вернули индийской семье в отдалённой заброшенной деревушке, из которой он был похищен. Когда мальчика впервые поймали, он мог бегать на четвереньках так же быстро и ловко, как может бегать на своих двоих обычный взрослый человек. Колени мальчика были покрыты грубыми мозолями, пальцы рук были согнуты практически под прямым углом (для более удобного вскарабкивания на деревья). Он кусался, рычал и дрался со всеми, кто пытался к нему подойти.

Впоследствии мальчика удалось приучить к человеческому поведению, и он даже стал ходить вертикально. К сожалению, немногим спустя он практически полностью ослеп из-за катаракты. Болезнь была наследственной в его семье и никак не была связана с его «приключениями» в джунглях.

9. Суджит Кумар (мальчик-курица), Фиджи, 1978

Родители запирали мальчика в курятнике за дисфункциональное поведение, которое он демонстрировал, будучи ребёнком. Мать Кумара покончила жизнь самоубийством, а отец был убит. Ответственность за ребёнка взял на себя его дедушка, но и он тоже продолжал держать мальчика запертым в курятнике.Ему было 8 лет, когда соседи увидели его на дороге, клюющим что-то в пыли и кудахтающим. Его пальцы рук были скрючены наподобие куриных лапок.

Социальные работники отвезли мальчика в местный дом престарелых, но там, из-за агрессивного поведения, он был привязан к кровати и провёл в таком положении более 20 лет. Сейчас ему уже за 30, и за ним ухаживает Элизабет Клейтон, некогда спасшая его из дома.

10. Камала и Амала, Индия, 1920

Камала, 8 лет, и Амала, 12, были найдены в 1920 году в логове волков. Это один из самых известных случаев, связанных с «дикими детьми». Предположительно, они были найдены преподобным Джозефом Сингхом, который прятался на дереве над пещерой, где были замечены девочки. Когда волки покинули логово, священник увидел две фигуры, выходящие из пещеры. Девочки выглядели ужасающе, передвигались на четвереньках и совсем не были похожи на людей.

Мужчине удалось схватить девочек, когда они спали, свернувшись вместе калачиком. Девочки срывали с себя одежду, которую на них надевали, они царапались, дрались, выли и не ели ничего, кроме сырого мяса. За время пребывания с волками, все их суставы деформировались и конечности больше походили на лапы. Девочки не демонстрировали никакого интереса в общении с людьми. Но их зрение, слух и обонятельные способности были просто потрясающими!

Амала скончалась через год после того, как девочки начали жить среди людей. Камала научилась произносить несколько фраз и ходить на двух ногах, но в возрасте 17 лет тоже умерла от почечной недостаточности.

11. Иван Мишуков, Россия, 1998

Мальчик подвергался насилию со стороны своих родителей и убежал из дома, когда ему было всего 4 года. Он был вынужден скитаться по улицам и попрошайничать. Он подружился со стаей бродячих собак и вместе с ними слонялся по улицам и делил с ними свою еду. Собаки приняли мальчика, стали уважительно к нему относиться и, в конечном итоге, он даже стал кем-то вроде их вожака. Два года Иван прожил вместе с собаками до тех пор, пока него не обнаружили и не отдали в приют для беспризорных детей.

Тот факт, что мальчик находился среди животных сравнительно не долгое время, положительно сказался на его способности к восстановлению и социализации. Сегодня Иван живёт обычной жизнью.

12. Мари Анжелика Мемми Ле Блан (дикая девушка из Шампани), Франция, 1731

Кроме периода детства, история этой девушки из 18 века, на удивление, хорошо задокументирована. За 10 лет скитаний она в одиночку прошла тысячи километров по лесам Франции, питаясь кореньями, растениями, лягушками и рыбой. Вооружённая только дубинкой, она отбивалась от диких животных, в основном от волков. Когда её поймали люди (в возрасте 19 лет), девушка была совершенно темнокожей, со спутанными волосами и твёрдыми скрюченными когтями. Когда девушка опускалась на четвереньки, чтобы попить воды из реки, она постоянно была в боевой готовности и озиралась по сторонам, будто ожидая внезапного нападения. Мари не знала человеческую речь и могла общаться только при помощи рычания или воя.

В течение многих лет она так и не прикасалась к приготовленной пище, предпочитая есть сырых куриц и кроликов. Её пальцы оставались скрюченными и она использовала их для выкапывания кореньев или лазанья по деревьям. В 1737 году королева Польши, мать французской королевы, будучи на пути к Франции, взяла Мемми с собой на охоту, где девушка показала себя по-прежнему способной бегать по-звериному — достаточно быстро, чтобы поймать и убить диких кроликов.

Однако и восстановление девушки от последствий её десятилетнего пребывания в дикой природе были замечательными. У неё появилось несколько богатых покровителей, она научилась читать, писать и свободно говорить по-французски. Она скончалась в Париже в 1775 году, в возрасте 63 лет.

13. Джон Ссебунья (мальчик-обезьяна), Уганда, 1991

В возрасте 3 лет мальчик сбежал из дома, увидев, как его отец убил его мать. Малыш спрятался в джунглях и прижился в семействе диких обезьян. В 1991 году, когда ему было 6 лет, мальчика случайно обнаружили охотники и отдали в приют для сирот. Когда его там отчистили и отмыли от грязи, оказалось, что тело ребёнка полностью покрыто жёсткими волосами.

Рацион мальчика в джунглях составляли в основном коренья, листва, батат, орехи и бананы. Он также был заражён опасными кишечными червями, длина которых достигала до полу-метра.

Джон сравнительно легко поддался обучению и воспитанию, научился разговаривать и даже показал талант к пению! Благодаря этому впоследствии он даже гастролировал по Великобритании с мужским хором.

14. Виктор (дикий мальчик из Аверона), Франция, 1797

Виктор впервые был обнаружен в конце 18-го века в лесах Св. Сернен-сюр-Ранс, на юге Франции. Он был пойман людьми, но каким-то образом ему удалось снова сбежать. В января 1800 года мальчик был вновь пойман. Ему было около 12 лет, его тело было полностью покрыто шрамами, и ребёнок был не в состоянии произнести ни слова. Считается, что он провёл в дикой природе около 7 лет.

Испытывая способность мальчика переносить низкие температуры, французский профессор биологии отправлял Виктора раздетым гулять по улицам в снег. Как ни странно, мальчика это совершенно не удручало, и он чувствовал себя на удивление спокойно даже в таких условиях.

Однако при попытках научить парня разговаривать и вести себя, как подобает в обществе, все учителя терпели фиаско. Возможно, мальчик был способен слышать и разговаривать до того, как оказался в дикой природе, но после возвращения в цивилизацию он больше никогда не был на это способен. Он умер в одном из парижских научно-исследовательских институтов в возрасте 40 лет.

Джини — одичавшая девочка

Девочки-волчицы и мальчики-кавалеристы: трагические судьбы реальных Маугли.

Как правило, одичавших (или − феральных) детей называют просто Маугли, в честь их вымышленного товарища по несчастью. Однако если жизнь придуманного Маугли была полна увлекательных приключений и побед, существование его настоящих собратьев − одно непрекращающееся несчастье. Не всем из них вообще удавалось дышать свободным воздухом джунглей: многие из таких детей являются жертвами насилия и годами проводят в запертом подвале или пещере. Выросшие в условиях крайней социальной изоляции, не зная заботы со стороны других людей, не имея никакого опыта общения с ними, они действительно нередко становятся похожими не столько на людей, сколько на животных, воспитавших их.

Истории про одичавших детей известны с древнейших времен, многие из них слишком сказочны для того, чтобы считаться правдой (включая «Книгу джунглей» Киплинга). Однако имеется немало и вполне достоверных исторических свидетельств. Скажем, к 1724 году относятся записи о появлении в полях близ немецкого Гамельна голого, грязного мальчика. Изловленный и доставленный в город, он быстро стал собирать толпы любопытных: ребенок вел себя как самое настоящее дикое животное, питаясь сырыми и неочищенными птицами, а будучи напуган − падал на четвереньки и начинал метаться в поисках выхода.

Одичавший ребёнок Питер

Мальчика назвали Питером, и вскоре слава его достигла высочайшего слуха. Питера доставили прямиком английскому королю Георгу I, при дворе которого тот и провел всю оставшуюся жизнь, до смерти в 1785 году. За все это время он так никогда и не научился членораздельной речи, демонстрировал весьма веселившее придворных презрение к деньгам и сексуальным развлечениям − и никогда, ни разу не засмеялся. Впрочем, его нельзя было назвать мрачным недочеловеком: Питер обожал музыку и обучился выполнению простой черной работы.

Надгробный памятник Питера возле церкви Святой Марии, Хартфордшир

История жизни Питера документирована достаточно полно и достоверно − почти настолько же, насколько жизнь самого известного из племени «реальных Маугли», французского (?) мальчика Виктора. Ему было, по оценкам, около 11-12 лет, когда в 1799 году его поймали в южных лесах Аверона. Виктор, конечно, не мог разговаривать, более того, парижские газеты называли его «человеком только по виду». Поведение мальчик демонстрировал и вправду животное. Потрясенные буржуа замечали, с каким видимым удовольствием он поедает сырые, даже гнилые продукты, а тоскуя в клетке, раскачивается вперед-назад, совсем как пойманный волчонок.

В бурную эпоху между Французской революцией и войнами Наполеона судьба Аверонского дикаря могла бы сложиться довольно печально, если б он не попал «под крыло» добросердечного Жан-Марка-Гаспара Итара. Крупный врач и ученый не пожалел сил на то, чтобы обучить ребенка речи и хотя бы основным социальным навыкам. Увы, Виктор оказался трудным подростком. Годы терпеливого труда не принесли практически ничего: французский Маугли освоил всего три слова − «молоко» (lait) и «боже мой» (oh dieu).

Виктор из Аверона

Весьма примитивными оказались и прочие достижения. Он освоил хождение на двух ногах, но, к великому огорчению своего педагога-просветителя, так и не научился отличать дурное от злого. В общем, прогресс, несмотря на все усилия, оказался тем же, что и у знакомого нам Питера: лишь базовые навыки (скажем, сидеть за столом), никакого интереса к понятным всем вещам − и полная речевая немота. Виктор скончался в доме своего покровителя в 1828 году, в возрасте примерно 40 лет.

В тот же самый год − и снова в Германии − обнаружили еще одного знаменитого Маугли, возможно, самого загадочного в истории. Этот странный человек был замечен прохожими на улице Нюрнберга. С трудом держась на ногах, он бесконечно повторял одну и ту же фразу: «Хочу быть кавалеристом, как папа». В руке у него нашли письмо, адресованное командующему 4-м эскадроном 6-го легкого кавалерийского полка. В нем было написано примерно следующее:

«Ваше благородие господин капитан,посылаю Вам парня, который хочет послужить королю в армии. Его оставили мне 7 октября 1812 года. Но я бедный рабочий, мне надо кормить собственных детей. Его мать просила меня его вырастить, и я думал, что буду обращаться с ним, как со своим сыном. Но я никогда не разрешал ему сделать и шагу за порог дома, так что никто не знает, что он рос у меня. Сам он не знает, где провел эти годы. Вы можете расспросить его, капитан, но он не сможет ничего Вам рассказать ни о мне, ни о том, где я живу. Я вывел его ночью. Он не сможет найти пути назад. У него нет ни пенни, у меня и самого нет. Если Вы не позаботитесь о нем, можете сами его пристрелить или повесить».

Каспар Хаузер

По мнению осматривавших найденыша уважаемых лиц города Нюрнберга, мальчику было около шестнадцати лет от роду, однако вел он себя как совсем малолетний. Увидев зеркало, долго пытался заглянуть за него, пытаясь найти спрятавшегося человека. Обжег руку, пытаясь потрогать огонь свечи. Демонстрировал поразительные способности видеть в темноте и чувствовать запахи. При этом ароматы цветов его раздражали так же, как запахи мяса и алкоголя. Но, в отличие от других наших героев, он смог научиться довольно многому.

Он получил имя Каспар Хаузер и скоро стал одним из самых странных психических феноменов в истории. С одной стороны, он научился говорить настолько хорошо, что спустя какое-то время сумел описать и небольшую клетку, в которой ему пришлось вырасти, и самого своего тюремщика. С другой, он, по-видимому, так никогда не научился различать людей по лицам, и даже по возрасту и полу: всех без различия он называл Bua – «мальчик».

Каспар Хаузер

Короткая жизнь Каспара «среди людей» оказалась полна таинственных событий, конфликтов, заговоров и политических интриг, но продлилась она недолго. Спустя пять лет после своего таинственного появления Каспар Хаузер был убит (по некоторым сведениям, несчастный был королевских кровей и мог претендовать на трон Бадена. Впоследствии увлекательные интриги вокруг Каспара легли в основу многих книг и фильмов, а сам он стал одним из самых известных «классических» случаев обнаружения феральных детей.

Увы, «классикой» дело не ограничивается: таких несчастных находят и в наши дни. В 1920 году в Индии были обнаружены двое детей, вскормленных волчицей, совсем как древнеримские Ромул и Рем − с той только разницей, что реальные дети были девочками, одной около восьми лет, другой − около полутора. В сиротском приюте их назвали Камаля и Амаля, и здесь они вели себя как маленькие, но совершенно дикие волчата.

Днем Камала и Амала отсыпались, а по ночам вели активный образ жизни − передвигались на четвереньках, обожали сырое мясо и безжалостно атаковали и даже кусали любых обидчиков. Интересно, что запах любимого мяса они могли почуять уже издалека, хотя способности зрения и слуха у них были хуже, чем у обычных детей. Ту же особенность отмечали и воспитатели Каспара Хаузера, у которого было не слишком развитое зрение, зато исключительно чувствительная тактильность.

Амала умерла в приюте всего год спустя, а Камаля прожила до возраста (ориентировочно) в 17 лет, когда скончалась из-за болезни. Она сумела научиться складывать простейшие фразы, хотя так никогда и не догнала по развитию своих сверстниц.

К сожалению, самый печальный случай обнаружения одичавшего ребенка произошел сравнительно недавно. 4 ноября 1970 года в отделение соцзащиты явилась женщина, которая привела с собой девочку, заявив, что в течение многих лет они являлись жертвами насилия со стороны отца ребенка. Настоящее имя обеих долгое время являлось тайной, и в историю девочка вошла под псевдонимом Джини.

Джини в период реабилитации (в возрасте около 14 лет)

На вид Джини было лет 6-7, но когда социальная работница узнала, что ей уже 13, она решила связаться с полицией. Расследование показало, что девочка действительно провела 12 первых лет жизни запертой в комнате, практически в полной изоляции. Жестокий отец привязывал ее к горшку, и в таком положении Джини оставалась целыми днями − а на ночь ее, связанную, прятали в спальный мешок, если только не забывали и не оставляли на том же горшке.

Никто не мог поверить, что Джини уже 13 лет: вес ее не дотягивал и до 30 кг, а рост составлял 1,3 м. Она могла понять несколько слов, но сама говорила лишь две наводящих на самые кошмарные мысли фразы – «Прекратите» (Stop it) и «Не надо больше» (No more). Из-за деформации растущих конечностей у нее выработалась странная вихляющаяся походка, и вообще, многим Джини напоминала мультипликационного кролика, даже руки она норовила держать, как лапки, сжатыми у груди. Хуже того − она едва умела жевать твердую пищу и с трудом глотала, постоянно чихала и кашляла. Она не могла сфокусировать взгляд на предметах дальше нескольких метров привычной ей комнаты. И к горшку она так и не приучилась.

Психологические исследования Джини продолжались много лет и вызвали массу дискуссий по вопросам этики. Громко звучали голоса людей, считавших, что ученые лишают несчастную девочку последнего шанса спокойно реабилитироваться и вернуться к какому-нибудь подобию нормальной жизни. Впрочем, психологи отнюдь не стремились сохранить ее в таком плачевном состоянии, в действительности их интересовали как раз возможности возвращения Джини к более-менее нормальному уровню развития и социализации.

Глава группы исследователей пытался ввести ее в собственную семью, психологи брали ее на свои выездные мероприятия и развлечения, показывали мир, который гораздо больше, богаче и ярче той тоскливой комнаты, в которой бедная Джини провела детство. Результаты оказались не слишком радующими.

Нормальной человеческой речи девочка так и не обрела: время было упущено, и она на всю жизнь смогла оперировать лишь простейшими фразами, что, конечно, существенно ограничило ее развитие и возможности. Вместе с тем, уровень невербального интеллекта со временем поднялся до более чем приемлемого уровня. Пространственное мышление Джини оказалось и вовсе феноменальным: в соответствующих тестах она показала наивысшие результаты за всю историю.

Джини

К сожалению, со временем интерес к девочке угас, а вместе с ним ушло и финансирование. С тех пор Джини кочует из одного приюта для людей с ограниченными возможностями в другой, и сегодня остается в одном из заведений Калифорнии. Но она дала ученым и педагогам бесценные знания.

Да, ни один из наших несчастных героев, реальных Маугли, так и не стал обычным настоящим человеком. Но изучая их, специалисты создали множество методов обучения детей с ограниченными возможностями. В не столь тяжелых случаях они помогают тысячам людей вести нормальную жизнь, несмотря на природные недостатки их организмов. Кроме того, лингвисты получили важную информацию о развитии и формировании речевых навыков − а все мы на этих примерах особенно ясно смогли увидеть, что даже обычный человек − это звучит гордо. И что в нашей природе сложно переплетены не только «дух» и «тело», но и − обязательно – «другие люди», без которых невозможно стать просто человеком.