Кто такой булганин при сталине. Николай Булганин

120 лет назад, 11 июня 1895 года, родился советский государственный и военный деятель, Маршал Советского Союза Николай Александрович Булганин. Этот человек интересен тем, что одновременно занимал высокие государственные и военные посты. Булганин был единственным человеком в СССР, который трижды возглавлял правление Госбанка СССР и дважды - военное ведомство (министр Вооруженных сил СССР в 1947-1949 гг. и министр обороны СССР в 1953-1955 гг.). Вершиной карьеры Булганина был пост председателя Совета министров СССР. При Хрущёве он попал в опалу, и последним местом его работы стал ставропольский совнархоз.

Начало сознательной жизни у Николая было обычным. Родился он Нижнем Новгороде, в семье служащего (по другой версии, отец был приказчиком на заводах известного в то время хлебопромышленника Бугрова). Окончил реальное училище. Трудился скромным учеником электрика и конторщиком. В революционном движении Николай не участвовал. Только в марте 1917 года вступил в партию большевиков. Служил в охране Растяпинского завода взрывчатых веществ Нижегородской губернии. Грамотного человека заметили, и с 1918 года Булганин служил в ВЧК, где стал быстро продвигаться по карьерной лестнице. В 1918-1919 гг. - заместитель председателя Московско-Нижегородской железнодорожной ЧК. В 1919-1921 гг. - начальник сектора оперативной части по транспорту Особого отдела Туркестанского фронта. 1921-1922 годы - начальник транспортной ЧК Туркестанского военного округа. В Туркестане Николаю Булганину пришлось бороться с басмачами. После Гражданской войны работал в электротехнической области.

Затем Николай Булганин продвигался в гражданской сфере, где достиг крупных государственных постов. К началу Великой Отечественной войны за плечами Булганина были такие крупные должности, как Председатель исполкома Моссовета (1931-1937 годы), председатель Совета народных комиссаров РСФСР (1937-1938 годы), заместитель председателя Совнаркома СССР (1938-1944 годы), председатель правления Госбанка СССР (1938-1945 годы).

Булганин был толковым хозяйственником, и прошёл хорошую школу. Он работал в ЧК, госаппарате, возглавлял крупнейшее предприятие Москвы - Московский электрозавод имени Куйбышева, был главой Моссовета и Совнаркома. Не зря его электрозавод выполнил первый пятилетний план за два с половиной года и прославился на всю страну. В результате ему доверили хозяйство Москвы. Правда, уникальным управленцем, как Берия, он не был. Предложить что-либо оригинальное он не мог. Булганин был хорошим исполнителем, а не генератором идей. Он никогда не возражал начальству, знал все бюрократические уловки и хитрости.

С началом войны Николай Булганин снова надел военную форму. В июне 1941 года главный банкир советского государства получил воинское звание генерал-лейтенанта и стал членом Военного совета Западного направления. Затем был членом Военного совета Западного фронта, 2-го Прибалтийского и 1-го Белорусского фронтов.

Надо сказать, что назначение крупных государственных и партийных руководителей на военные должности в этот период было обычным делом. Членами Военных советов фронтов были такие крупные советские государственные и партийные деятели как Хрущёв, Каганович и Жданов. Фронты от этого часто выигрывали, так как крупные фигуры имели больше возможностей по выбиванию у различных ведомство дополнительных средств. Тот же Булганин в разгар битвы за Москву обратился к В.П. Пронину, сменившему его на посту председателя Моссовета, с просьбой подключить к делу вызволения из болот застрявших танков и другого тяжелого вооружения столичный трест по передвижке зданий. Москвичи помогли военным и в результате в обороне столицы приняли участие многие «дополнительные» боевые машины. Николай Булганин часто приезжал с разными просьбами к Микояну, который ведал снабжение Красной Армии. Микоян помогал, чем мог.

Но с другой стороны такие деятели как Булганин и Хрущёв (на котором лежала часть вины за тяжелейший провал на южном стратегическом направлении) не разбирались в военном деле. Так, командующий Западным фронтом Г. К. Жуков позднее дал такую оценку члену военного совета: «Булганин очень плохо знал военное дело и, конечно, ничего не смыслил в оперативно-стратегических вопросах. Но, будучи человеком интуитивно развитым, хитрым, он сумел подойти к Сталину и втесаться к нему в доверие». При этом Жуков ценил Булганина как хорошего хозяйственника и был спокоен за тыл.

И. С. Конев, который командовал Западным фронтом в 1943 году, был снят с должности, как не справившийся с обязанностями. По мнению Конева, в этом был виновен Булганин. «У меня, - отмечает маршал Конев, - сложилось впечатление, что мое снятие с фронта не было прямым следствием разговора со Сталиным. Этот разговор и мое несогласие были, что называется, последней каплей. Очевидно, решение Сталина было результатом необъективных донесений и устных докладов со стороны Булганина, с которым у меня к тому времени сложились довольно трудные отношения. Сначала, когда я вступил в командование фронтом, он действовал в рамках обязанностей члена Военного совета, но последнее время пытался вмешиваться в непосредственное руководство операциями, недостаточно разбираясь для этого в военном деле. Я некоторое время терпел, проходил мимо попыток действовать подобным образом, но в конце концов у нас с ним произошел крупный разговор, видимо, не оставшийся для меня без последствий». Через некоторое время Верховный Главнокомандующий признал ошибочность снятия Конева с должности, а этот случай привел как пример неправильного отношения члена Военного совета к командующему.

После того как Булганин отбыл на 2-й Прибалтийский фронт в штаб Западного фронта по указанию Иосифа Сталина прибыла комиссия Ставки ВГК во главе с членом ГКО Маленковым. В течение полугода фронт предпринял 11 операции, но серьёзных успехов не добился. Комиссия Ставки выявила крупные ошибки комфронта Соколовского и членов военного совета Булганина (бывшего) и Мехлиса (находившегося в должности в момент проверки). Соколовский лишился своего поста, а Булганин получил выговор. Булганин как член Военного совета фронта «не докладывал Ставке о наличии крупных недостатков на фронте».

Деятельность 2-го Прибалтийского фронта также была изучена Ставкой. Выяснилось, что ни одна операция в период, когда фронтом командовал генерал армии М.М. Попов, серьёзных результатов не дала, фронт своих задач не выполнил, хотя имел преимущество в силах над противником и израсходовал большое количество боеприпасов. Ошибки 2-го Прибалтийского фронта были связаны с неудовлетворительной деятельностью комфронта Попова и члена военного совета Булганина. Попова сняли с должности комфронта, Булганина сняли с должности члена Военного совета.

Генерал-полковник В. М. Шатилов вспоминал, что на Прибалтийском фронте Булганин не мог самостоятельно нанести на рабочую карту данные об оборонительных сооружениях вермахта, выявленных разведкой. П. Судоплатов отмечал низкий военный профессионализм Булганина: «Некомпетентность Булганина просто поражала. Я несколько раз сталкивался с ним в Кремле во время совещаний глав разведслужб. Булганин не разбирался в таких вопросах, как быстрое развёртывание сил и средств, состояние боевой готовности, стратегическое планирование... У этого человека не было ни малейших политических принципов - послушный раб любого лидера».

Однако у Сталина был свой резон. За генералитетом, особенно в условиях катастрофического начала войны, требовался надзор. Военный профессионализм был принесён в жертву политической целесообразности. Необходимо было следить, что в армии не появился новый Тухачевский, претендующий на роль Наполеона. В условиях войны с гитлеровской Германией, которая возглавила почти всю Европу, военный мятеж в Красной Армии грозил военно-политической катастрофой. Булганин и другие партийные деятели были своего рода «оком государевым» на фронте. Николай Булганин, судя по всему, неплохо справлялся с этим делом, так как его положение за всю войну ни разу не пошатнулось, несмотря на выговоры. В некотором отношении Булганина можно сравнить с экс-министром обороны РФ А. Сердюковым. Послушные и исполнительные, они выполняли волю Кремля и не задавали лишних вопросов.

Уже в мае 1944 года Николай Булганин пошёл на повышение, стал членом Военного совета одного из главных фронтов - 1-го Белорусского. Успех операции «Багратион» в Белоруссии привёл к дальнейшему карьерному росту Булганина. Булганин стал генералом армии. С ноября 1944 года Булганин - заместитель наркома обороны СССР, член Государственного комитета обороны (ГКО) СССР. С февраля 1945 года - член Ставки Верховного Главнокомандования. С марта 1946 года - первый заместитель министра Вооружённых Сил СССР. В марте 1947 года снова занял крупный государственный пост - заместитель председателя Совета Министров СССР. Одновременно Булганин стал министром Вооружённых сил СССР. В 1947 году Булганину присвоили маршальское звание.

С одной стороны, это удивительно, человек, не имеющий полководческих данных, плохо знающий военное дело, занимает высшие военные посты в Советском Союзе. Булганин имел коллекцию орденов, которую не имели многие выдающиеся военачальники. Так, Булганин был удостоен в 1943-1945 гг. четырех полководческих орденов - Суворова (1-й и 2-й степеней) и двух орденов Кутузова 1-й степени, а также имел Орден Красного Знамени. С другой стороны, это была политика Сталина. Он «разбавлял» генералитет, профессиональных военных. В высшую военную элиты страны включались «политики в погонах». Не случайно, что после завершения войны Булганин стал правой рукой Верховного в Вооруженных силах, обойдя таких прославленных полководцев, как Жуков, Рокоссовский, Конев и Василевский.

Руководил Министерством обороны Булганин при помощи профессионалов: его первым заместителем был маршал Василевский, начальником Генштаба - генерал армии Штеменко, флот возглавлял Кузнецов. Надо сказать, что он с лёгкостью возглавлял такие разные организации как Госбанк или Минобороны, так как был исполнителем. Он просто передавал подчиненным указания Сталина, Политбюро и следил за их неукоснительным исполнением.

После войны Булганин принял участие в «охоте» на Жукова, когда прославленный полководец подвергся опале и был «сослан» во второстепенный Одесский военный округ. По свидетельству бывшего наркома и главкома ВМФ Адмирала Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецова, Булганин принял участие в травле флотоводцев. Булганин использовал донос о якобы имевшей место незаконной передаче союзникам-британцам парашютной торпеды, образцов боеприпасов и навигационных карт. Булганин раздул этот слух, довёл дело до суда. В результате четверо адмиралов - Н.Г. Кузнецов, Л.М. Галлер, В.А. Алафузов и Г.А. Степанов были подвергнуты сначала «суду чести», а затем и уголовному суду. Кузнецова сняли с должности и понизили в воинском звании на три ступени, остальные получили реальные сроки заключения.

Огромный опыт закулисных интриг и бюрократических уловок помог Булганину преуспеть и после смерти Сталина, хотя и не долго. Булганин не претендовал на роль лидера, но уходить на второй план не собирался. Булганин был приятелем Хрущёва, поэтому поддержал его. В свою очередь, Хрущёву была необходима поддержка армии. Кроме того, их объединял страх перед Берией. После смерти Сталина, Булганин возглавил Министерство обороны (в него вошли военное и Военно-морское министерство СССР). При том он остался 1-м заместителем председателя Совета Министров СССР.

Булганин сыграл большую роль в заговоре против Берии. Он с согласия Хрущёва договорился со своим первым заместителем маршалом Г.К. Жуковым и генерал-полковником К.С. Москаленко, командующим войсками Московского округа ПВО, об их личном участии в устранении Берии. В результате Берия был устранен с политического олимпа (есть версия, что его сразу убили). Булганин охотно подключился к хору критиков Л. Берии, когда его объявили «врагом партии, народа», «международным агентом и шпионом», забыв обо всех прежних заслугах перед Родиной.

Когда в 1955 году в ходе внутриполитической борьбы Маленков был смещён с должности председателя Совмина, его пост занял Булганин. Министерство обороны он уступил Жукову. Булганин вместе с Хрущёвым совершил ряд визитов (в Югославию, Индию). Булганин полностью поддержал Хрущёва в деле «критики личности» Сталина, когда председательствовал на закрытом заседании XX съезда, состоявшемся 25 февраля 1956 г. Благодаря его поддержке, а также некоторых других членов Президиума ЦК, Хрущёву удалось подавить сопротивление тех членов советского руководства, которые считали вредным поднимать вопрос о репрессиях 1930-х годов.

Однако постепенно Булганин, видимо, испугавшись радикализма Хрущёва, стал отходить от него, и оказался в одном лагере с бывшими оппонентами. Булганин вошёл в т. н. «антипартийную группу». Однако благодаря поддержке Жукова и других членов ЦК Хрущёв удержался на вершине власти. Казалось, что Булганин уцелеет и в ходе этого столкновения. Булганин признал и осудил свои ошибки, помог разоблачить деятельность «антипартийной группы». Дело обошлось строгим выговором с предупреждением.

Однако вскоре Хрущёв устранил Булганина из руководства страны. Сначала Булганин потерял пост главы Совмина, затем его перевели на должность председателя правления Госбанка. В августе 1958 года Булганин фактически был отправлен в ссылку - на пост председателя совнархоза в Ставрополе. Его лишат звания маршала. В 1960 году Булганин ушёл на пенсию. Умер Булганин в 1975 году.

Николай Александрович Булганин … Википедия

Маршал Советского Союза. Родился 30 мая (11 июня) 1895 г. в г. Нижний Новгород, в семье служащего, русский. Образование среднее. До Великой Отечественной войны занимал различные государственные должности: работал в органах ВЧК (1918 г. 1922 г.),… … Большая биографическая энциклопедия

- (1895 1975) политический деятель, Герой Социалистического Труда (1955), генерал полковник (1944 и с 1958); в 1947 1958 имел звание Маршала Советского Союза. С 1937 председатель СНК РСФСР, с 1938 заместитель председателя СНК СССР. С 1944 член… … Большой Энциклопедический словарь

- [р.30.5(11.6).1895, Н. Новгород], советский государственный и партийный деятель. Член КПСС с 1917. Родился в семье служащего. Учился в реальном училище. В 1918≈22 работал в ВЧК, в 1922≈27 в ВСНХ. С 1927 директор Московского электрозавода. В… … Большая советская энциклопедия

- (1895 1975), государственный и военный деятель СССР, генерал полковник (1944 47 и с 1958; в 1947 58 имел звание Маршала Советского Союза), Герой Социалистического Труда (1955). С 1918 в органах ВЧК, с 1922 на хозяйственной работе. В 1931 37… … Энциклопедический словарь

- (1895, Нижний Новгород — 1975, Москва), государственный и политический деятель, Маршал Советского Союза (1947—58), генерал полковник (1958), Герой Социалистического Труда (1955). Из семьи служащего. Учился в реальном училище. В 1917… … Москва (энциклопедия)

Следующим главой советского правительства стал Николай Булганин. Что представлял собой человек, способный одновременно быть председателем правления Госбанка СССР и заместителем министра обороны? Почему он был главой советского правительства лишь около трех лет? На эти и другие вопросы обозревателя "Власти" Евгения Жирнова ответил бывший управляющий делами Совета министров СССР Михаил Смиртюков.

Когда вы начали работать с Булганиным?

В первый раз я привез ему на согласование документы из Совнаркома в 1938 году. Его тогда назначили председателем правления Госбанка и одновременно или вскоре после этого — заместителем председателя Совнаркома. Помню, он сидел в огромном зале заседаний банка во главе длинного стола, сам стройный, лицо узкое, бородка клинышком. Очень эффектно он на этом месте смотрелся.

Говорят, что он не слишком хорошо разбирался в финансах.

Он был толковым хозяйственником, прошедшим хорошую школу. Взгляните на его биографию. Он работал в ЧК, госаппарате, был директором крупнейшего московского предприятия — электрозавода. Потом возглавлял Моссовет, Совнарком РСФСР. Но, надо сказать, звезд с неба он не хватал. Сказать или предложить что-то оригинальное он не мог.

Но ведь таких управленцев в стране, да и в Москве было несколько десятков, если не сотен. Почему именно ему доверили столичное хозяйство?

Его электрозавод выполнил первый пятилетний план за два с половиной года и гремел на всю страну. Это во-первых. А во-вторых, у него была очень полезная для продвижения по службе черта характера: он никогда не возражал начальству. Что бы оно ни говорило. К примеру, в 30-е годы вдоль Садового кольца в Москве были вырублены почти все деревья. Все просто не успели. Тогда появилась теория, что в случае вражеской химической атаки вся отрава будет оседать на деревьях и еще долго вредить населению. Партийное руководство города — Каганович или Хрущев — приказало деревья вырубить, а Булганин без возражений начал исполнять. Но Сталин это дело остановил.

А как он, сугубо гражданский хозяйственник, стал маршалом?

В 1941 году он был назначен членом Военного совета Западного фронта, которым командовал Жуков. Мы с ним по-настоящему познакомились именно тогда. Штаб фронта находился недалеко от Москвы, в Перхушково, и я несколько раз по поручению Микояна, отвечавшего за снабжение Красной армии, ездил туда проверять, как идут дела. Булганин часто приезжал с разными просьбами к Микояну. Анастас Иванович давал мне поручения найти возможность помочь, и я искал. Иногда это удавалось, иногда нет.

Он разбирался в военном деле лучше, чем в финансах?

С тех пор как Булганину присвоили генеральское звание, он предпочитал везде появляться в военной форме. Хотя по характеру был совсем не военным, не резким. Но время от времени мог и ругнуться матом. И конечно же, был совсем не стратег. Помню, в 1941 году мы приехали на Западный фронт. Над нашими головами в сторону Москвы степенно, строем, с ровным гулом летели немецкие бомбардировщики. Булганин вдруг занервничал, забегал взад-вперед и начал кричать: "Почему мы их не сбиваем? Почему не сбиваем?" Жуков оторвался от карты, посмотрел на него твердо и говорит: "Да не волнуйся ты так, Николай Александрович! Если мы начнем их сбивать, они начнут бомбить позиции наших войск. Пусть там, в тылу, их сбивают те, кому это положено". Но как хозяйственника Жуков его высоко ценил и был спокоен за тыл фронта, если членом Военного совета был Булганин. Булганин к Жукову тоже хорошо относился.

Но это ведь не помешало ему принять участие в травле Жукова после войны?

Булганин в этом случае, как обычно, без возражений исполнял волю руководства. Он потому с легкостью возглавлял такие разные организации, как Госбанк и Министерство обороны, что в основном передавал подчиненным указания Сталина, оформленные в решения Политбюро, а затем следил за их неукоснительным исполнением. Когда Сталин начал отходить от руководства текущими делами, Булганин стал выполнять указания Берии и Маленкова. Причем, как потом выяснилось, много плохого сделал из страха перед этой парой. Когда арестовали руководителей Ленинграда, было организовано специальное тюремное подразделение. И роль следователей в нем исполняли сотрудники ЦК и члены Политбюро. Булганину тоже пришлось допрашивать обвиняемых. Он сам боялся до смерти Берию, пока того не арестовали. Вы бы видели, как радовался Булганин, когда того расстреляли. Тогда в первый раз после долгого перерыва в Кремле встречали Новый год. В отличие от предвоенных лет встречать 1954 год пригласили очень много людей. Руководители страны Маленков, Булганин, Хрущев вокруг елки водили с гостями хороводы. Булганин неожиданно вышел в круг и начал плясать "барыню". Красиво танцевал! Женщины по очереди выходили плясать с ним, уставали и уходили. А он все продолжал и продолжал плясать. И это в его 58 лет! Крепкий был мужик. Гостей на Новый год в Кремль приглашали и в следующие годы, но не было ни хороводов, ни русских танцев маршала Булганина. Наверное, это было бы даже как-то неприлично. Он ведь в 1955 году стал председателем Совета министров СССР.

Почему Хрущев, сняв Маленкова, не сел в премьерское кресло сам? И почему назначил на этот пост именно Булганина?

Самому Хрущеву становиться во главе Совета министров было не с руки. Они же все говорили, что в стране коллективное руководство. А тут сразу два высших поста — в ЦК и правительстве — оказалось бы у одного человека. А Булганина он продвинул на этот пост потому, что они были друзьями и собутыльниками. Как-то раз приношу Булганину документы. Он говорит: "Вот мы вчера были на митинге с Никитой, и после митинга мы с ним трахнули по бутылке коньяку!" Что ему ответишь на это? "Здорово",— говорю. Все это у него в кабинете, сидит еще несколько человек. Все смеются. Пили они вместе, это точно. И пили порядочно. Но при назначении Хрущев ему прямо сказал, что сидеть ему на этом месте ровно два года. Потом, мол, мы все равно тебя снимем. И все время Булганину об этом напоминал, что место он занимает незаслуженно, что работает не так, как надо, и так далее.

Булганин действительно плохо работал на посту главы правительства?

Так, конечно, говорить нельзя. Но кто сможет полноценно трудиться, когда ему все время напоминают, что он калиф на час? К тому же картину его работы портили сотрудники аппарата, которых он привел за собой из Министерства обороны. Были среди них очень грамотные и талантливые люди. Генерал Алексеев, например. Но часть этих ребят не любили утруждать себя работой. Генерал Ермолин такой у Булганина работал. Часто со мной вместе ходил к нему документы подписывать. "С тобой веселей",— говорит. Брал пухлую папку бумаг. Булганин сначала мои документы просмотрит, подпишет. Затем Ермолин свои бумаги подает. Одну, вторую, третью. Тут Ермолин встревает: "Товарищ маршал, вы, наверное, устали уже, может, остальные в другой раз?" "Да, пожалуй",— соглашается Булганин. Выходим. И так раз за разом. Я как-то не утерпел, спрашиваю: "Что ж у тебя там за бумаги в таком количестве?" Ермолин улыбается. Папку раскрыл — а там кипа таблиц каких-то для веса и объема, чтоб показать, что вот-де, сколько работы у меня. Сплошная военная показуха. Ермолин и подобные ему генералы предлагали преобразовать аппарат правительства по образцу и подобию Министерства обороны. Мы, конечно, возражали. Они, наверное, жаловались на меня Булганину. И как-то на заседании президиума правительства он назвал меня то ли в шутку, то ли всерьез "наш злой гений".

Хрущев сдержал свое обещание относительно двух лет?

Нет. Булганин проработал председателем Совмина дольше, до 1958 года, и ушел сам. Не смог больше переносить постоянных злобных выпадов Никиты.

Их дружба не выдержала испытания властью?

Это случилось после поездки в Таиланд. Был тогда такой порядок: когда наши руководители приезжали из-за границы, то собирали митинг и на нем отчитывались о поездке. Митинги огромные были. В Большом театре, например. Или в Лужниках в зале на 6 тыс. человек. Почему-то Хрущев вылетел в Москву из Таиланда раньше. А позже на другом самолете летел Булганин. Хрущев, не дожидаясь Булганина, открыл митинг и стал держать речь. Он стоял на трибуне, когда неожиданно появился Булганин. Зал встал — и гром аплодисментов. Все ведь считали, что они одно целое, друзья. А Хрущев от таких оваций Булганину будто очумел. Лицо стало обиженным, он сник и, не договорив, сошел с трибуны и уселся за стол. А Булганину все хлопают. С тех пор как какая-то черная кошка пробежала между ними. Дружбы больше не было. Никита не успокоился, пока не добил Булганина. В последний день своей работы в Кремле Булганин вызвал управляющего делами Совмина и меня к себе: "Я теперь ухожу,— говорит,— а председателем будет Никита". Чуть не плачет, бородка трясется. И в утешение-то сказать ему нечего. "Здоровья вам, Николай Александрович",— говорю. Хоть он и стоял в маршальской форме, но вид у него был совершенно жалкий. А вскоре Никита, зная, как Булганин дорожит своим маршальским званием, понизил его в чине до генерал-полковника и отправил руководить Ставропольским совнархозом.

Вы встречались с ним после его возвращения в Москву?

У него после возвращения жизнь как-то совсем расстроилась. Жена умерла, с детьми он что-то не очень ладил. Собственную дачу кому-то отдал. С квартирой тоже были какие-то проблемы. Но меня он просил только об одном: чтобы ему каждую неделю давали путевку в дом отдыха "Назарьево" имени Куйбышева. Почему дому отдыха дали такое имя, я до сих пор не знаю. Куйбышев к нему никогда и никакого отношения не имел. До революции это было поместье Михалкова — отца поэта Сергея Михалкова. Это был дом отдыха для персонала Совмина — секретарей, водителей. Сам я тоже любил туда ездить: природа там красивая, рыбалка хорошая и все просто, без ненужных церемоний. Булганин приезжал туда утром в пятницу, а к вечеру привозили сотрудников аппарата. Булганин встречал автобус и здоровался со всеми как со своими близкими. Люди пожимали ему руку, обнимали, перекидывались парой фраз. Такой он завел ритуал. В столовой этого дома отдыха у него свой столик был. Придешь завтракать — он всегда встанет, подойдет поздороваться, поговорить. Пытался хоть как-то скрасить свое одиночество. Незавидная у него была роль на нашей политической сцене — безропотного исполнителя. Отыграл ее и оказался совсем никому не нужен.

20.9. Тайны Николая Булганина

За годы существования СССР было 11 Председателей Совета Министров (до 19 марта 1946 г. Совет Народных Комиссаров). Это: В. И. Ленин (1917–24), А. И. Рыков (1924–30), В. М. Молотов (1930–41), И. В. Сталин (1941–53), Г. М. Маленков (1953–55), Н. А. Булганин (1955–58), Н. С. Хрущёв (1958–64), А. Н. Косыгин (1964–80), Н. А. Тихонов (1980–85), Н. И. Рыжков (1985–91) и B. C. Павлов (с января по август 1991 г.).

Из них менее всего известно о 6-м Председателе - о Николае Александровиче Булганине. Может сложиться впечатление, что этот человек предпочитал находиться в тени и лишний раз не высовываться. Судя по имеющимся у меня данным, он действительно не был выскочкой. Однако, когда какой-то вопрос вставал очень принципиально, мог показать характер. Во всяком случае, видя, как Хрущёв, сломя голову, начинает практиковать губительный волевой подход к государственным делам, сперва (в июне 1957 г.) в какой-то мере поддержал выступление против него так называемой «антипартийной группы Маленкова, Молотова, Кагановича», а затем (в 1958 г.) и сам встал на ее позиции. За что в марте был лишён поста руководителя Советского правительства. Более того, был отправлен в унизительную ссылку из Москвы - с поста 2-го человека в государстве на третьестепенную должность председателя Совнархоза в Ставрополь…

Между тем своеобразное нахождение в тени не помешало этому человеку на протяжении более 20 лет играть в делах СССР многие ведущие роли. Сейчас принято считать, что первым чекистом на посту Председателя Совета Министров России стал Владимир Путин. Однако, чтобы быть точным, не стоит забывать, что ещё в 1937–38 гг. эту должность занимал никто иной, как бывший чекист Николай Булганин. Об этом «не помнит», кажется, ни одна современная государственная энциклопедия, хотя (насколько мне известно) является неопровержимым фактом, что Булганин прошёл школу ЧК, когда ещё были живы её основатели - не любившие себя выпячивать люди: Ф. Дзержинский и В. Менжинский. Может, поэтому, продолжая их школу, и Н. Булганин предпочитал жить также…

Прежде чем приступить к удалению белых пятен в его жизни (особенно это касается 50-х годов), следует ознакомиться с тем, что говорит о нём

Официальная биографическая справка:

«Булганин Н. А. (1895–1975 гг.), сов. гос. деятель. Чл. КПСС с 1917 г. В 1931–37 гг. пред. исполкома Моссовета. В 1937–38 гг. пред. СНК РСФСР, в 1938–41 гг. зам. пред. СНК СССР. В 1941–43 гг. чл. Воен. советов ряда фронтов, с 1944 г. по 45 г. чл. ГКО, в 1944–47 гг. зам. наркома обороны (мин. Вооружённых Сил), в 1947–53 гг. зам. пред. СМ и одноврем. в 1947–49 гг. мин. Вооружённых Сил, в 1953–55 гг. мин. обороны и одноврем. 1-й зам. пред. СМ СССР. В 1955–58 гг. пред. СМ СССР. Чл. ЦК КПСС в 1934–61 гг., чл. Политбюро, Президиума ЦК в 1948–58 гг. Деп. ВС СССР в 1937–62 гг. Герой Соц. Труда (1955 г.). Ген. - полк. (1944 г. и с 1958 г.), в 1947–58 гг. имел звание Маршала Сов. Союза».

Чтобы добавить что-то существенное к тому, что уже известно из разных источников, я решил выйти на родных Булганина и офицеров госбезопасности, которые его охраняли и обслуживали. К счастью, часть наиболее важных из них здравствует и поныне. Это прежде всего - полковник Александр Петрович Шаров. Ему довелось работать с А. И. Микояном, Н. А. Булганиным, А. Н. Шелепиным, Ф. Д. Кулаковым, а последние годы службы долгое время быть начальником охраны М. С. Горбачёва.

Его рассказ невелик, но так и тянет сказать: нет ничего тайного, что не сделалось бы явным потому, что всегда находятся такие живые люди, которым тем или иным образом повезло прикоснуться к историческим событиям и сохранить их в своей памяти. Благодаря им и не рвётся связь времён.

Итак, А. П. Шаров:

Родился 9 сентября 1927 г. Пришёл в органы в 1947 г. Ушёл через 40 лет - в 1987 г. Без дела не сижу. До сих пор сам вожу машину. Сам хожу за покупками. Раньше жена ходила, но второй год, как её не стало. Теперь только воспоминаниями заниматься. Много чего было на службе, но вот что запомнилось особенно.

Сперва направили меня охранять дачу Микояна. В 1950 г. доверили охранять Булганина. И вот здесь пришлось стать участником событий, о которых надо обязательно рассказать.

На последней тайной вечере у Сталина Булганина не было

Сейчас столько слухов о том, когда и как стало известно о болезни и смерти Сталина, что считаю своим долгом вспомнить то, чему сам был свидетелем. Начну с места работы.

…Квартира Булганина находилась на улице Грановского на пятом этаже. На лестничной клетке было две квартиры. Булганин, если стоять спиной к лифту, жил справа. Слева жил Хрущёв. Маленков жил на четвёртом этаже. Под Хрущёвым. Каждую дверь охранял свой охранник. А старшие офицеры, так называемые «прикреплённые» к главным руководителям страны, дежурили в специальной «комнате отдыха» на первом этаже.

Когда Булганин уезжал в отпуск, я нёс ночное дежурство в приёмной перед его кабинетом в Кремле, в здании Совета Министров. Работали мы с напарником: я - ночью, он - днем. Смотрели, чтобы посторонние не заходили и не рылись в бумагах - Боже упаси! Только два личных пожилых секретаря могли заходить беспрепятственно.

Дежурил я всегда с оружием. И всегда оружие было заряжено. Плюс запасная обойма. Одна обойма - в рукоятке пистолета Макарова, вторая - в кармане. Патроны были самые настоящие - боевые. Ещё, на всякий случай, на дачные посты нам выдавали полуавтоматы Стечкина. Отчётности особой за боеприпасы не было. Всё было организовано так, что наверху не боялись, что кто-то использует оружие не по назначению.

…Было воскресенье. В ту, быть может, самую запомнившуюся мне ночь (с 1 на 2 марта 1953 г.) я, как всегда, во всеоружии охранял вход в квартиру Булганина. Где-то в начале 12-го в квартирах Маленкова, Хрущёва и Булганина стали открываться двери. Называю точное время потому, что именно на эти часы перед полуночью выпало моё дежурство с 23.00 до 1 часа ночи. Сменялись мы по очереди каждые 2 часа. И шли отдыхать вниз в свою комнату. Всего было нас в смене у Булганина трое. Причём, никто не покидал пост прежде, чем примет его сменщик. Посты находились не у самых дверей, а чуть ниже квартир - на площадке. (НАД: здесь важно иметь в виду следующее замечание А. П. Шарова: «Мое дежурство было с 23.00 до 1 часа ночи, если считать, что наша смена заступала на сутки в 9 часов утра. Но, если смена заступала с 10 утра, то это мое дежурство должно было быть с ноля часов до двух часов ночи. Вся сложность заключается в том, что я никак не могу вспомнить, когда точно - в 9 или в 10 утра - заступала новая смена на дежурство. Поэтому вопросы насчет точного времени остаются».)

Неожиданно Булганин вышел и зашёл к Хрущёву. Видимо, они уже созвонились и теперь хотели обсудить что-то с глазу на глаз. Минут через 15 он вернулся к себе. Я не обратил бы на этот случай внимания, если бы через некоторое время не вышел Хрущёв и не спросил: «Где Николай Александрович?»

Никита Сергеевич, он у себя, - ответил я.

Ну, скажи, что мы с Маленковым будем ждать его внизу.

Хрущёв вызвал лифт. Лифт остановился на четвёртом этаже. Вошёл Маленков, и они поехали вниз. Через несколько минут выходит Булганин: «А где Никита Сергеевич?»

Николай Александрович, они с Маленковым будут Вас ждать на улице.

Он в лифт и поехал. Я быстрее лифта помчался на первый этаж предупредить «прикреплённого» Шванёва. Шванёв уже настроился спать, когда влетел я и передал, чтобы готовили срочный выезд.

Не мог сказать раньше, - упрекнул Шванёв.

Да я только узнал…

Рассуждать было некогда - вызвали машины. Но Маленкова с Хрущёвым на улице не оказалось. Не знаю, ждали они Булганина? Или сразу сели в машины и уехали. А может, вместе на одном ЗИСе поехали, чтобы вдвоём переговорить… Не знаю! Но не прошло и 10 минут, как Булганин спустился.

На Зелёную! - сказал Булганин. Так называли ближнюю сталинскую дачу в Кунцево за её зелёный цвет.

Подъезжаем к Зелёной. На воротах, как обычно, два сотрудника. Один подошёл к машине - смотрит: кто в машине. Обычно багажник не открывали, оружие сдавать не требовали, патроны не забирали. Так было и в этот раз. Увидев Булганина, смотрящий скомандовал: «Открывай!» Ворота открылись, и Булганин въехал на территорию Зелёной. А мы, кто был у него «на хвосте», остались ждать за воротами дачи.

Так здесь было заведено. Здесь не требовали: кто за кем должен становиться. Кто первым приехал - у того машина первой на площадке и встаёт. Становятся в очередь, а не кто главнее - тот вперёд. Когда вызванные все(!) таким образом съезжались, сопровождающие их машины вместе с их охраной запускали на территорию дачи. Там для этого справа была специальная площадка с хоздвором, столовой для обслуги и служебными помещениями, в том числе и для приезжей охраны.

Там мы сидели и ждали указаний. Кто в домино играл. Кто - чего… Никто ж ничего не знал. Ничего ж не говорили про то, что случилось. Для нас было всё, как всегда. Потом все разъехались.

…Мы после ночи оружие почистили. Сдали. Около 10 утра 2 марта идём домой. А в нашей смене был опытный пожилой охранник Погодин Николай Павлович. И вот он говорит: «Ты знаешь, Саш, наверное, Сталин заболел». Я: «Почему Вы так решили?» А он: «У Сталина две машины прикрытия. Одна - впереди, другая - сзади. Так вот, одна его машина то и дело ходит сюда, на улицу Грановского, через ворота - в Санупр. Видимо, берёт лекарства и уезжает».

Тут надо обязательно обратить внимание на следующий факт… Когда наша смена в 9 утра 1 марта заступала на дежурство, отдежурившие ребята нам сказали: «Николай Александрович вчера на работу (тогда суббота была рабочим днём) и на Зелёную не ездил. Он приболел - и весь день, и всю ночь был дома». А раз с утра субботы 28 февраля до утра воскресенья 1 марта Булганин никуда не ездил, значит - на последней ночной встрече у вождя вместе с Берией, Маленковым и Хрущёвым (вопреки официальной версии) он не был!!! Когда в ночь с 1 на 2 марта 1953 г. со Сталиным что-то случилось, и Булганин с Хрущёвым и Маленковым были срочно вызваны на Зелёную дачу, видимо, никто(!) из них ещё не знал, что произошло.

Особенно Булганин, которому меньше всех из них было известно, что и как происходило там прошедшей ночью. Этот факт во многом меняет сложившееся представление об имевших место событиях в ночь с 28 февраля на 1 марта. Между тем уже более 50 лет историки, к сожалению, исходят из того, что Булганин был участником той таинственной последней вечери у Сталина, и тем самым искажают историю, а заодно, используя неверные данные, делают и неверные выводы…

Кстати, судя по всему, не знали, что произошло со Сталиным, и Маленков с Хрущёвым. И тот, и другой всё воскресенье 1 марта (после отъезда ранним утром от Сталина) провели на своих дачах и только вечером приехали к себе на квартиры. Домой они вернулись, чтобы в понедельник ехать на работу. Тогда никто из них с дачи на работу не ездил! Тем более, если бы они уже знали, что Сталин заболел, никто бы из них на своей даче целый день не сидел. И не на квартиры бы они к себе возвращались, чтобы договориться ехать к больному, а сразу бы выехали на Зелёную. (Ведь заговора-то между ними быть не могло…) И потом, если завтра на работу, вряд ли бы тянули они до поздней ночи, чтобы затем в спешном порядке мчаться через весь город в Кунцево?! Нет! Для них для всех, по моим наблюдениям, это было полной неожиданностью. Вот только про Берию ничего сказать не могу - не видел я его в ту ночь…

Что же касается Булганина, то в эту зиму он каждые сутки на Зелёную дачу ездил. Поэтому и запомнилась суббота 28 февраля, когда он туда не ездил! Потому что приболел. Его геморрой прихватил…

(Вывод: таким образом круг возможных убийц И. В. Сталина сократился до трёх человек. Это: Берия, Маленков и Хрущёв. - НАД.)

Наперегонки с мёртвым

Возвращаясь в те дни и ночи, скажу: с 1 на 2 марта, когда мы приехали на Зелёную, мы были на ней, кажется, до утра. Во всяком случае, находились мы там очень долго! Ездил или не ездил сюда Булганин в следующую смену - не знаю, а ребята-сменщики ничего не говорили. Но то, что через сутки, когда мы 3 марта снова заступили на дежурство, мы днём опять поехали туда - это точно!

Нашей сменой руководил «прикреплённый» Шванёв, а «старший прикреплённый» Безрук попал в другую смену. Запомнилось, что уже 3 марта, придя на развод, Безрук всех нас предупредил: «Ребята, будьте повнимательней - с товарищем Сталиным очень плохо». Это было ещё до официального объявления 4-го утром…

Утром 4-го мы с Зелёной уехали. Вновь заступили 5-го утром. 5-го всё высшее руководство на Зелёную съехалось. Потом (к вечеру) все уехали. Приезжали ли они ещё раз - не помню. Но то, что Булганин и Микоян остались, помню хорошо. Помню, дежурный по даче спрашивает: «А микояновские машины где?»

Они ушли…

А булганинские?

Булганинские остались.

Тут же с микояновскими связались по рации. И они вернулись. (Непонятно, как могли оставить Микояна без персонального транспорта в такой сложной ситуации? - НАД.)

…Поздно вечером вдруг говорят: «Машины к подъезду!» И основные машины с «прикреплёнными» Булганина и Микояна ушли к подъезду. Мы же (их прикрытие) остались ждать на хозтерритории. Ждём. А снегу много было! Видим, ребята из сталинской охраны бегут. Говорят: «Станьте в сторонку! Сейчас выезжать будем». Тогда наш Николай Павлович говорит: «Куда выезжать-то? Он ведь болен…»

Он умер!

Ну мы - в сторону. Смотрим едет ЗИС с красным крестом. За ним две машины с охраной. Следом машины Булганина и Микояна. (Они, по-моему, оба ехали в булганинской машине.) Мы за ними. Только поднялись по дороге от дачи туда, где сейчас Парк Победы, и… неожиданно… пошли на обгон - ЗИСа с крестом!

Кто-то (кажется, Пал Андреич Модирук) пошутил: «Ну… хоть мёртвого обогнали!»

Всех тонкостей я, конечно, не помню. А чего-то и вовсе не знал. Но в память врезалось почему-то, что не под утро 6-го (как пишет Светлана Аллилуева), а ещё 5-го вечером тело увозили…

Прощание со Сталиным

Тяжело было. Плакали все. На поминки сталинская охрана нас не позвала. Это особая каста была. Они себя выше считали. Ещё как считали! У них даже кормёжка особая была. И к Сталину они нас ближе, чем на 5 метров, не подпускали.

Когда открылось прощание в Колонном зале Дома Союзов, мне поручили стоять на боковом выходе из зала, чтобы через двор увеличить пропускную способность на улицу Горького. Всё происходящее было хорошо видно. Мурашки по коже поползли - когда первые люди пошли. Как же они плакали! Женщины навзрыд кричали. Ой… страшно становилось. Невозможно было удержаться от дрожи. Только в деревнях так оплакивают покойников. Особенно невозможно стало, когда какая-то маленькая девчушка цветочек ему положила… А ночью пришли врачи и ухаживали за телом, чтобы оно сохранило свой вид.

И вот тогда, в часы прощания, многое вспоминалось. Вспоминалось, как привык видеть его почти каждую смену, начиная с того дня, как стал работать у Булганина. Вспоминалось, как после кино в Кремле он в машину садился. Когда все ещё выходят - уже стоит ждёт. Его «прикреплённый» открывал дверь и в его машину на заднее сиденье один за другим садились Маленков и Берия. После чего ему откидывали «откидушку». И он садился. «Прикреплённый» закрывал дверь, обегал ЗИС и - на переднее сиденье! Всё! Поехали… Сталин всегда на «откидушке» ездил.

Бритва для Берии

Ещё не могу забыть случай, связанный с арестом Берии. В тот же вечер или на другой день в Большом театре происходило какое-то представление. Всё высшее руководство съехалось. Только Берии нет… Подходит ко мне Масленко - сотрудник охраны Микояна. Он охранял его машину сзади. А я уже у Булганина работал. Подходит и говорит: «Саш, а что… этого не видно?» И на усы мне показывает. Берия тогда усики носил. Я говорю: «Кто его знает, Михал Иваныч? Он всё ходит, воротник поднимает, не разберёшь, что и как…»

Поясню, почему именно меня Масленко про Берию спросил. Когда я работал у Булганина в Кремле, первым по коридору, в середине, был булганинский кабинет с окнами на 14-й корпус, в котором сейчас Федеральная служба охраны, а следующий за ним, по той же стороне, Берии. Берия обычно позже приезжал. Идёт из подъезда. Воротник торчит. Проходит мимо меня. И к себе в кабинет. Я его почти каждую смену встречал. Мой пост был прямо у двери Булганина, а рядом пост бериевского охранника. Мы с его охранником, когда стояли, часто переговаривались. Дежурили через сутки. Булганин и Берия как первые заместители Маленкова поднимались в Совет Министров на третий этаж через 3-й подъезд.

…Наши ребята, которые видели, как арестованного Берию уводили, когда нам смену сдавали, ничего не сказали. Но мы сами сообразили, что что-то не так. С чего бы это вдруг стали сшибать портреты Берии в ГОНе (гараж особого назначения)?! Ещё никто ничего не говорил. Только водители первых лиц всё знали. Поэтому сразу стали портреты у себя снимать.

Через несколько дней (может быть, через смену) вызывают машины и «старший прикреплённый» к министру обороны Булганину офицер Фёдор Тимофеевич Безрук говорит: «Будьте готовы. Срочный выезд». Мы сразу по местам. Булганин с Безруком садятся в правительственный ЗИС. Едут. Мы, как полагается, у него «на хвосте». У Булганина, кстати, было три смены охраны по 3 человека. Это у Сталина была охрана и спереди, и сзади, а у Булганина - только сзади.

Приезжаем в Штаб Московского Военного округа. А там весь двор заставлен машинами. В них сидят солдаты. Все с автоматами. Машины большие, открытые. У всех напряжение на лицах…

Булганина встречал генерал. Министр подошел поздороваться с солдатами. Потом переговорил с генералом и пошел с ним к середине двора. Туда, где за забором находился вход в подземелье, в бомбоубежище, устроенное с насыпью в виде спуска в деревенский погреб. Проход за изгородку охраняли два автоматчика. Сперва прошёл командующий округом. За ним Булганин и его «прикреплённый» Безрук. Хотел с ними пройти и начальник нашей смены Тарасенко Пал Палыч. А солдаты так… раз автоматами! Не положено! И не пустили.

Булганин спустился в подземелье. Сколько он там был - 30–40 минут - не помню. Помню только, что дело было к вечеру…

Постойте, - перебил я рассказчика, - Александр Петрович! Нигде не сообщалось, что вскоре после ареста 26 июня 1953 г. кто-то из первых лиц встречался с Берией. Считается, что на его письма с просьбами разобраться по справедливости, никто не обращал внимания. Дошло до того, что в последнем своём письме, полном ужаса и отчаяния, Берия обречённо написал:

<…> Дорогие товарищи, со мной хотят расправиться без суда и следствия, после 5-дневного заключения, без единого допроса, умоляю Вас всех, чтобы этого не допустили, прошу немедленного вмешательства, иначе будет поздно. Прямо по телефону надо предупредить.

Дорогие т-щи настоятельно умоляю Вас… Почему делать, так как сейчас делается, посадили в подвал, и никто ничего не выясняет и не спрашивает. Дорогие товарищи, разве только единственный и правильный способ решения без суда и выяснения дела в отношении Члена ЦК и своего товарища после 5 суток отсидки в подвале казнить его.

Ещё раз умоляю Вас всех… прошу, умоляю вмешаться и незамедлительно вмещаться…

<…> Что за спешка и при том, очень подозрительная. Т. Маленкова и т. Хрущёва прошу не упорствовать…

Ещё и ещё раз умоляю Вас вмешаться и невинного своего старого друга не губить.

Ваш Лаврентий Берия»

И вот теперь вы говорите, что всё-таки на этот крик бериевского отчаяния высшее руководство откликнулось, и с Берией встретился Булганин…

Да! Встретился. Но об этом не сообщалось. Поэтому никто из историков этого не слышал. Не знаю: закончилась ли жизнь Берии общеизвестным судом, вынесшим 23 декабря 1953 г. высшую меру наказания, или его действительно тайно расстреляли ещё до июльского (2–7 июля 1953 г.) пленума, т. е. вскоре после секретной встречи Булганина, и на суде роль Берии, как утверждает его сын Серго, исполнял артист?!

(Примечание. После этого крика отчаяния Берия вдруг так неожиданно перестал писать письма, словно его действительно казнили… - НАД.)

Одно знаю точно: после ареста вывозил Берию из Кремля в бункер Штаба Московского Военного округа вместе с Булганиным его личный водитель на персональном булганинском ЗИСе…

Вскоре после посещения арестованного поехали к Булганину домой в его двухэтажный особняк на Ленгоры. (Это - где Дом приёмов. Его особняк - первый от церкви). Мы, как всегда, были «на хвосте». Безруку и его заместителю Шванёву Николаю Васильевичу (не то, что нам!) полагалось в одной машине с Булганиным ездить. Безрук был здоровый такой, сильный и симпатичный мужчина, а Шванёв - маленький, но крепкий.

Когда вышли из машин, ничего особенного на лице Булганина я не заметил, а вот разговор его с Безруком произвёл на меня впечатление. Я стал невольным его свидетелем. Как раз моё время было стоять на посту. Вот здесь кухня. Здесь основной вход. И я, значит, стою, а Булганин с Безруком туда-сюда по двору мимо меня ходят. Разговаривают. Дом-то бериевские люди по-прежнему прослушивать могли. (Про эту прослушку я потом узнал.) В какой-то момент они так разговорились, что остановились. И как раз возле меня. Да. Ко мне подошли, значит. Он так разворачивается и вдруг… говорит Безруку: «Берия попросил у меня бритву… Побриться…» (Тут я понял, что Берия точно арестован и что туда, где он сидит, Безрука тоже не пустили. Значит, один к нему Булганин ходил.)

Побриться, - говорит, - надо.

А я ему, - говорит Булганин, - и говорю: «Нельзя. Вы же сами издавали постановление, что заключённым острые, колющие и режущие предметы выдавать не по-ло-же-но!» А он мне: «Ну… зря я тебя тогда не расстрелял». Сказал это Булганин и пошёл. Что там дальше он Безруку говорил - не знаю. Но серьёзный, видно, разговор был…

(Может, тогда Булганин сказал Берии, что бритва ему больше не понадобится?! - НАД.)

Время спустя, ближе к осени, было совещание генералов руководящего состава Министерства обороны. Безрук поручил мне, чтобы сел в первый ряд и (если что!) никого к Булганину на трибуну не пускал. Почему мне? Безрук сказал: «Он к тебе привык. Привык, что ты охраняешь вход и в его квартиру, и в его особняк, и в его кабинет в Кремле. Значит, знает тебя». Действительно, когда сперва Булганину дали особняк у Патриарших прудов, Безрук приказал мне посменно с одним товарищем в этом особняке не то, что дежурить, а как бы за всем хозяйством общий контроль осуществлять. Вот поэтому Булганин меня и знал.

Короче, на совещании… сижу, слушаю и ушам не верю. Булганин говорит: «Мы (Маленков, Молотов, Каганович, Ворошилов, Хрущёв, Микоян и другие), конечно, и поодиночке догадывались, когда разговаривали по телефону, что что-то не так, что-то щёлкает в трубке, будто к ней подключается кто-то. А потом между собой, осторожно, стали выяснять, что и как?! Теперь мы имеем в своём распоряжении записи подслушивания Хрущёва, Маленкова, Молотова, Булганина, Ворошилова. За нами наблюдали.

Я приведу один небольшой, может быть, факт, но он характерен для того, чтобы вы поняли обстановку, маленький штришок. За 2–3 дня, кажется, до того, как мы 26 июня Берию арестовали, мы на машине приехали ночью в половине второго, кончив поздно работать, на квартиру - товарищ Маленков, товарищ Хрущёв, я и Берия - он нас подвёз на квартиру. Живём мы - Георгий Максимилианович, Никита Сергеевич и я в одном доме. Мы с Никитой живём друг против друга на одном этаже, а Георгий живёт этажом ниже. Приехали мы на квартиру. Георгий Максимилианович на четвёртый этаж пошёл, а мы с Никитой на пятый поднялись. Поднялись на площадку, стоим и говорим, что жарко дома, поедем на дачу.

Он говорит: «Я зайду домой, взгляну». А я говорю: «Я прямо поеду на дачу». В этот же лифт сел, спустился, поехал на дачу. На другой день Никита Сергеевич звонит мне среди дня и говорит: «Слушай, я для проверки хочу спросить. Ты никому не говорил, что мы уехали на дачу? У тебя не было ни с кем разговора? Откуда Берия знает, что мы уехали на дачу? Он позвонил мне и говорит: «Ты с Булганиным на дачу поехал». Мы не придали этому значения. На другой день у товарища Маленкова, в его комнате, Берия вслух говорит: «Они хитрят. Поднялись на квартиру, а потом уехали на дачу». Я говорю: «Знаешь, дома очень жарко, поехали на дачу». «Брось, - говорит, ты в квартиру не заходил, спустился в лифте и поехал на дачу, а Хрущёв, - говорит, - тот действительно, не мешкая, зашёл и за тобой следом поехал». Мы решили это в шутку превратить. Никита Сергеевич Берии говорит: «Как ты здорово узнаёшь, у тебя что, шпионы?» Берия ничего не сказал. Этот факт говорит, что этот человек распоясался уже в конце, и откладывать дальше, конечно, о нём дело было опасно».

Вот так прямо Булганин на том совещании и сказал. «Ничего себе, - думаю, - Булганин всё-таки ни какая-нибудь пешка, а его, оказывается, тоже Берия прослушивал». Это я своими ушами слышал.

Кто испортил чай Хрущёву?

После того, как до Хрущёва дошло, что Булганин тайно заодно с «антипартийной группой», из Председателя Совета Министров СССР его где-то осенью 1958 года сделали председателем Совнархоза в Ставрополе. Отправился он туда не самолётом, а поездом. Отправилась с ним туда и наша охрана. С Правительства его сняли, а правительственную охрану пока оставили.

Булганин побыл там сколько-то и поехал в Москву. Потому что Хрущёв решил во Дворце Спорта в Лужниках провести какое-то мероприятие. Ну и… речь произнести. Хотя машинисты гнали паровоз вовсю, получилось так, что к назначенному времени мы не успели. (Совпало это как раз с моей сменой.)

Приезжаем, а Хрущёв уже выступает. Когда Булганин вошёл - зал встал и… зааплодировал Булганину! Хрущёв даже в лице переменился - словно это было ему - как серпом по… молоту.

К концу мероприятия на втором этаже накрыли правительственный стол. После всего, когда поднялись наверх, официант говорит: «Никита Сергеевич, чайку пожалуйста!»

Я чай пью дома, - буркнул Хрущёв. И ушёл. И тогда все тоже ушли. Вот так не понравилось ему, как народ поддержал поступок Булганина…